асланбек шерипов биография на чеченском языке

12.09.202213.09.2022 admin 0 Comments

Почему брат главного «красного чеченца» стал главарем антисоветского восстания на Кавказе

В семье офицера царской армии Джемалдина Шерипова помимо дочери было шесть сыновей, каждый из которых прославил род на определённом поприще.

Хайдарбек и Назарбек обрели известность в театральной сфере, Заурбек и Данилбек заслужили почтение как публицисты. Однако для исследователей истории наиболее интересны личность двух других братьев: посвятившего себя революционной борьбе Асланбека и выбравшего стезю юриста Майрбека, чья деятельность на политической арене преследовала диаметрально противоположные цели.

Главный «красный чеченец»

После его окончания в 1917 году Асланбек Шерипов всецело увлёкся революционными идеями и начал стремительными темпами вовлекаться в большевистские структуры. Всего за один 1918 год он успел стать организатором первого в Чечне Совета в селе Гойты, делегатом II—V съездов народов Терской области, народным комиссаром по национальным делам Терской советской республики, а в декабре её наркомом.

Занимаясь в Гражданскую войну борьбой за установление советской власти на Северном Кавказе, Асланбек Шерипов по поручению Временного Чрезвычайного комиссара СНК РСФСР по Югу России Серго Орджоникидзе создал и возглавил чеченскую Красную Армию. С её помощью в августе-ноябре 1918 года была проведена успешная операция по обороне Грозного от войсковых подразделений белогвардейского генерала Антона Деникина.

В 1919 году главный «красный чеченец» взял на себя командование над местными партизанскими отрядами, которые на стороне новой власти участвовали в боевых столкновениях против Вооружённых сил Юга России.

В этом же году 22-летний Асланбек Шерипов стал членом Российской коммунистической партии (большевик), а 11 сентября погиб в слободе Воздвиженской, где его подразделения атаковали гарнизон всё того же Деникина.

Майрбек Шерипов

Майрбек Шерипов, которому на момент смерти старшего брата Асланбека было 14 лет, хоть с юных лет и вступил в ВКП (б), однако практически не скрывал своих антиреволюционных взглядов. Начав карьеру в качестве юриста, он довольно быстро продвигался по карьерной лестнице, а негативные высказывания в адрес правительства в 1938 году стали причиной его задержания. Но вопреки всему, арестованного по статье за антисоветскую пропаганду, да ещё и в годы Большого террора, Майрбека в 1939 году выпускают на свободу. Подобное снисхождение к его фигуре многие объясняли прямым родством оного с Асланбеком Шериповым, являвшимся для чеченских коммунистов примером для подражания.

Спустя короткий промежуток времени «непотопляемый» антисоветчик был восстановлен в партии, а к 1941 году уже занимал должность председателя республиканского Леспромсовета Чечено-Ингушской АССР.

«… навстречу Германии»

Существенные изменения в жизнь Майрбека Шерипова внесла начавшаяся 22 июня 1941 года Великая Отечественная война.

Будучи уверенным в победе нацисткой Германии над СССР, осенью 1941 года он решил перейти на нелегальное положение и начать вооружённую борьбу против ненавидимой им советской власти.

В своё оправдание Майрбек заявлял следующее: «Мой брат, Шерипов Асламбек, в 1917 году предвидел свержение царя, поэтому стал бороться на стороне большевиков, я тоже знаю, что Советской власти пришел конец, поэтому хочу идти навстречу Германии».

В итоге к ноябрю 1941 года ему удалось сформировать отряд сепаратистов, который несколько раз менял свои организационные формы и название. Первоначально он именовался «Обществом спасения горцев», потом трансформировался в «Союз освобожденных горцев», далее превратился в «Чечено-ингушский союз горских националистов», но в конечном итоге приобрёл вид «Чечено-горской национал-социалистической подпольной организации».

Обеспокоенные коллаборационистской деятельностью Майрбека Шерипова власти для его дискредитации начали распространять среди местного населения компрометирующую оного информацию.

Арестовав его сподвижников по фамилии Байсаев и Хамзатов, чекисты в ходе допроса между слов сообщили им, что их задержанию способствовал сотрудничающий с органами госбезопасности Шерипов. Потом к этим двум фигурам привели на свидание жён, в надежде, что им станет известно о «заговорщике». План сработал, и вскоре «сарафанное радио» разнесло эту дезинформацию, отбив желание у многих горцев участвовать в антиправительственной деятельности Шерипова.

Смена тактики

Попав в непростую ситуацию, Майрбек Шерипов сменил тактику вербовки, прибегнув к помощи находившегося на нелегальном положении ещё с 1925 года муллы Джавотхана Муртазалиева, который был соратником погибшего Нажмудина Гоцинского – лидера контрреволюционного движения на Северном Кавказе.

Благодаря авторитету религиозного лидера к августу 1942 года вокруг антикоммунистических идей Шерипа объединились дезертиры, главари банд и уголовники с территории селения Дзумской Итум-Калинского района, а также Чеберлойского и Шатойского районов.

Нападения

Первым крупным населённым пунктом, подвергшимся вооружённому нападению со стороны отряда Майрбека, было селение Химой — районный центр Шатойского района.

Ворвавшиеся в него антисоветчики разрушили партийно-советские учреждения, имущество которых было разграблено сельчанами. Лёгкость, с которой 150 налётчиков овладели селением, объясняется сговором между Шериповым и Идрисом Алиевым. Последний, будучи начальником отдела по борьбе с бандитизмом НКВД Чечено-Ингушетии, но симпатизируя мятежникам, попросту вывел из Химоя располагавшийся в нём отряд НКВД.

Окрылённые успехом шериповцы, к которым стало примыкать всё большее число повстанцев, следующим объектом атаки выбрали райцентр Итум-Кале. 20 августа 1942 года 1500 бунтовщиков окружили местность, но небольшому гарнизону, на помощь которому подоспело подкрепление, удалось обратить захватчиков в бегство.

Желая усилить свои позиции в регионе, Майрбек Шерипов решил обратиться за поддержкой к Хасану Исраилову – видному представителю антисоветского движения в Чечне. Однако договориться с ним не удалось: 7 ноября 1942 года брат главного «красного чеченца» погиб в результате спецоперации сотрудников НКВД.

Источник

Шерипов, Асланбек Джемалдинович

Грозненское реальное училище

наркомнац Терской советской республики
командующий чеченской Красной Армией

Асланбек Джемалдинович Шерипов (1897, Ведено — 11 сентября 1919, слобода Воздвиженская) — один из руководителей борьбы за Советскую власть на Северном Кавказе в годы Гражданской войны. Старший брат Майрбека Шерипова. Член РКП(б) с 1919.

Содержание

Биография

Родился в 1897 году в селении Ведено (по другим данным в селе Сержень-Юрт) в семье чеченца-офицера. Был определён в Полтавский кадетский корпус. Отказавшись от будущего военного, перевёлся из кадетского корпуса в Грозненское реальное училище, которое и окончил в 1917 году.

В апреле 1918 года стал одним из организаторов первого чеченского Совета в селе Гойты. В 1918 году делегат 2-го – 5-го съездов народов Терской области, член Терского народного совета. На 2-м – съезде народов Терской области познакомился С. М. Кировым. В своём выступлении на съезде заявил:

Мы в национальном Совете обсуждали вопрос о власти Совета Народных Комиссаров и пришли к заключению, что она, безусловно, будет признана чеченским народом.

С августа 1918 года — народный комиссар по национальным делам, с декабря нарком (без портфеля) Терской советской республики.

С июля 1918 года организатор (по поручению С. Орджоникидзе) и с августа командующий чеченской Красной армией, один из руководителей обороны Грозного от войск Деникина (август-ноябрь 1918 года), руководимые им отряды совершали налеты на тылы осаждавшей Грозный белоказачьей армии. С февраля 1919 года командовал чеченскими партизанскими отрядами, действовавшими против ВСЮР. 11 сентября 1919 года отряд Шерипова напал на гарнизон ВСЮР в слободе Воздвиженской (ныне в черте города Грозный). В этом бою Шерипов был убит.

Источник

Асланбек Шерипов: как сложилась судьба главного чеченского большевика, сражавшегося за Советскую власть

Асланбек вошел в историю как герой Гражданской войны, главный чеченской революционер и сторонник советской власти в республике. Родившийся в семье офицера из нынешнего Шатойского района Чечни, Шерипов сам мечтал стать военным. Отправился учиться в Полтавский кадетский корпус.

Но внезапно Шерипов свернул на путь марксиста, уехал в родную Чечню. Где в 1917 году стал в селении Гойты организатором одного из первых Советов на чеченской земле.

Отметим, что чеченцы в годы Гражданской войны советскую власть либо поддерживали, надеясь, что та даст им землю и автономию. Как Асланбек Шерипов. Либо же оставались к большевикам нейтральными, создав вместе с дагестанцами собственный Северо-Кавказский Эмират. И лишь немногие чеченцы, как, например, миллионер Тапа Чермоев или генерал Эрисхан Алиев выступали на стороне Белого движения.

Асланбек Шерипов оказался и одним из организаторов Красной армии в Чечне. Вместе с русским Николаем Гикало и ингушом Гапуром Ахриевым с августа по ноябрь 1918-го года успешно руководил стодневной обороной Грозного от наступавших отрядов Белой армии генерала Антона Деникина.

Вел Шерипов и активную работу среди вайнахов, призывая их поддержать именно большевиков. А также партизанил со своими людьми в ближнем тылу у декинцев, нападал на их обозы и линии снабжения. В время одного из таких лихих рейдов Шерипов и пал, 11 сентября 1919 атаковав Белый гарнизон в слободе Воздвиженской города Грозного.

В советской Чечено-Ингушетии царил настоящий культ Асланбека Шерипова. Его именем в 1943-м году назвали бронепоезд, 13 млн рублей на постройку которого собрали буквально по копейке жители ЧИ АССР.

Имя Асланбека Шерипова носил Грозненский нефтеперерабатывающий завод — самое большое в Советском Союзе предприятие нефтехимической отрасли.

На домах где жил Асланбек, стояли мемориальные таблички

По сей день имя Асланбека Шерипова носит его родовое село в Шатойском районе Чечни. Именем его названы многие улицы в разных городах и весях республики.

Об Асланбеке Шерипове в 1984 году снят был фильм «Приходи свободным», где сыграл сыграл русский актер Дмитрий Золотухин.

Чеченцы по сей день уважают имя Асланбека Шерипова, хотя эпоха давно сменилась. Его помнят как отважного воина, пытавшегося все же добиться лучшей доли для своего народа.

Любопытно, что младший брат Асланбека Майрбек Шерипов (1905-1942 гг), сам поначалу убежденный большевик, напротив, позже пошел по пути сопротивления Сталину. И стал одним из лидеров антисоветского восстания в Чечне в 1941-м году. Однако, как утверждают архивы, все равно сотрудничал с НКВД.

Источник

Асланбек Шерипов. Скованный великан

• ШЕРИПОВ Данилбек (Денилбек) — один из братьев Шериповых, драматург, публицист, фольклорист, общественный деятель. Автор пьесы «Алибек-хаджи».

• ШЕРИПОВ Заурбек (Зоврабек) — один из братьев Шериповых, публицист, фольклорист, общественный деятель. Составитель первого русско-чеченского словаря.

• ШЕРИПОВ Назарбек — один из братьев Шериповых, основоположник жанра чеченской национальной драматургии. Автор пьес: «Синкъерамехь» («На вечеринке»), «Ча» («Медведь») (1912)…

Про Чуликовых Инал сообщил, что они близки Шериповым еще с русско-турецкой войны, так как «Джамалдин Шерипов (отец Данилбека, Асланбека, Майербека, Назарбека, Заурбека и Хайдарбека) был на фронте вместе с офицером царской армии Чуликовым. И если я не ошибаюсь, фамилии Чуликова и Шерипова стоят рядом на мемориальном комплексе на Шипке в Болгарии.»
Далее Инал написал: «Асламбек никогда не был членом коммунистической партии, он был верующий человек. Его духовным учителем был Али Митаев. Об этом пишет сам Митаев, но коммунисты после смерти Митаева сделали из Асланбека Шерипова коммуниста.
Если говорить коротко, то Асланбек договорился с большевиками о том, что чеченцы поддержат большевиков, если те признают автономию Чечни и позволят чеченцам жить по своим законам. Ленин и его окружение согласились с условиями Асланбека, и до 1921 года в Чечне были шариатские суды; даже Сталин в своей речи признал право чеченцев жить по шариату. Но после того, как группировка Сталина победила в Кремле, они стали менять свои условия и, убив Али Митаева в 1921 году, ликвидировали шариатские суды и завоеванное право чеченцев жить по своим законам.»

Были приложены некоторые материалы об этом, например, письмо шейха Али Митаева к Николаю Гикало, в котором он, пишет о том что помогал Асланбеку (и, выражая лояльность советской власти, открещивается от «контрреволюционеров Чуликова и других»)

Торжества в Урус-Мартане проходили под девизом «братание с чеченским народом» в связи с объявлением чеченской автономии. На самом деле торжества оказались хорошо замаскированной ловушкой против Митаева. В журнале «Юность» Микоян рассказывал, как они боялись этой встречи. Ехать в Урус-Мартан с вооруженным отрядом чекистов считалось нетактичным, хотя точно знали, что сам Али Митаев туда приедет с вооруженными всадниками. Ехать же без вооруженной охраны было рискованно, так как Али, в случае несогласия со статутом объявляемой «автономии» Чечни, может взять их в плен и предъявить Москве какие-нибудь требования. Всегда находчивый Микоян и на этот раз блестяще вышел из положения: делегация забрала с собой целую роту. оркестра. Под музыкантов был замаскирован хорошо вооруженный отряд красной конницы Буденного.

Али Митаев был исключительно популярным деятелем национального движения в Чечне. Он заключил блок с большевиками против Деникина на условиях признания советским правительством шариата как основы будущей чеченской автономии. Это было в 1919 г., когда большевики на Северном Кавказе были загнаны в подполье (Чрезвычайный комиссар на Кавказе от Ленина – Серго Орджоникидзе – скрывался в горах Ингушетии и Чечни), а генерал Деникин от Орла двигался на Тулу и Москву.

Когда Красная армия в марте 1920 г. пришла на Северный Кавказ, Советы действительно признали шариат. На учредительных съездах в 1921 г. Дагестанской советской республики и Горской советской республики Сталин признал не только «сосуществование» между советами и шариатом, но и право горцев жить по шариату. Поэтому советское правительство объявило ряд привилегий для ислама и его духовных учреждений, ввело арабский алфавит и даже народные суды были объявлены шариатскими.

Через года два-три все это было ликвидировано. Сторонники Али Митаева считали, что их обманули. Отсюда большое, но мирное движение чеченцев во главе с Митаевым за восстановление прежнего положения. Москва учуяла здесь опасность взрыва, тем более, что в соседней Грузии тоже росло движение за восстановление независимости. Поэтому было решено ликвидировать Али Митаева, но так, чтобы не было никакого шума, и без массовых арестов среди его сторонников. Эта миссия и была возложена на Микояна, Ворошилова и Буденного.

Заманить Митаева в Грозный оказалось невозможным, но в ауле он был фактическим хозяином. Вот под предлогом проведения торжеств по поводу создания чеченской автономии в Урус-Мартан и приглашаются все видные представители Чечни. Приезжает сюда со своим вооруженным конным отрядом и Али Митаев. На личном свидании с делегацией Микояна Али повторяет свое требование: основой «автономии» должен быть шариат. Микоян и его спутники заявляют, что они согласны с требованием Али Митаева, но для окончательного решения вопроса они должны поговорить с Москвой по прямому проводу из Грозного. Микоян и его спутники предложили и самому Митаеву участвовать в этих переговорах. Митаев согласился при условии, что его будет сопровождать собственная конная охрана. Микоян условие принял. Все вместе они прибыли на станцию в Грозный. Поднялись в салон-вагон правительственного поезда, чтобы начать переговоры по прямому проводу с Москвой. Но поезд тотчас же двинулся на Ростов. Конной охране сообщили вежливо и торжественно, что Митаев поехал в Москву, чтобы встретиться с самим Лениным. На самом же деле через несколько часов Али очутился в одиночной камере Ростовского краевого ГПУ с обвинением: «Митаев готовил вместе с грузинскими националистами совместное чечено-грузинское вооруженное восстание».

Я живо помню сцену на 1-м съезде советов Чечни, где вопрос о судьбе Митаева стал главной темой. Об этом съезде рассказывает и Микоян, но только по-своему. Съезд происходил в большом зале бывшего реального училища. Зал был набит людьми до отказа. Многие стояли в проходах у стен. В Президиуме находились Эльдарханов, его заместители Заурбек Шерипов и Махмуд Хамзатов, Микоян, Ворошилов, Буденный и другие. Первый ряд занимали почетные старики, среди которых много седобородых хаджей, шейхов и мулл из «советских шариатистов». Едва Эльдарханов объявил об открытии съезда, – на сцену выходит в траурном платье высокая худая старая чеченка, вдруг скидывает с головы длинный черный платок и с обнаженной седой головой бросается к ногам Микояна со словами:

«Мой любимый сын, вождь Чечни, Асланбек Шерипов отдал жизнь в боях за Советскую власть, его присяжного брата Али Митаева без вины арестовала советская власть. Я не встану и не уйду отсюда, пока вы не дадите слова, что его освободят!»

Эльдарханов тут же переводит Микояну ее просьбу. Весь зал встает и бурно аплодирует, возгласы и крики в поддержку просьбы нарастают с такой силой, что в зале воцаряется на время необузданный и дикий шум. Микоян старается поднять просительницу, что ему явно не удается, а крики и шум еще больше усиливаются. Микоян догадывается, почему кричат делегаты, но их слов не понимает. Не понимает он и того, что, по чеченским законам, просительница должна стоять на коленях, пока ее просьба не будет принята к рассмотрению, а зал будет шуметь, пока Микоян не попросит слова. На помощь пришел тот же Эльдарханов. Он что-то сказал Микояну и потом предоставил ему слово. В зале водворяется напряженная тишина. Кратко перекинувшись словами со своими спутниками, Микоян выходит на трибуну и говорит: «Али Митаев скоро будет освобожден!»

Шквалом восторгов и ликования приветствует зал великодушие советской власти. Кругом кричат: «Инш-Аллах, инш-Аллах!» («Волей Аллаха, волей Аллаха!»).

Вспоминаю его посвящение Казбеку: застывший телом богатырь обладает гордым духом, страдает от сознания своего бессилия и льет слезы (реки), мечущиеся и все сметающие в своем ураганном беге.
Писал он слишком скульптурно, нагромождая образы, рассмотреть которые можно скорее издали, нежели вблизи. Писал он немного и из этого немногого лишь небольшую часть показывал мне.
С большой тревогой ожидал ответ единственного читателя и критика, т.е. мой ответ.
Прозой он почти не писал, а если писал, то только о горах, о клокочущих реках, о живом лесе, а из людей выбирал только сильных, отважных и борющихся.
Повторяю (с его слов): кроме меня, читателей его произведений не было. Бывшие с нами в кадетском корпусе Мусса Дудоров (убит), Дудор Добриев (убит) и другие горцы-мусульмане стояли к нему ближе по природе; но литературными вопросами они интересовались мало.
И в конце концов – ни они, ни я – не состояли в подлинно дружеских отношениях с Шериповым. Больше всего – он был с самим собой.

О выходе Шерипова из корпуса я узнал только по возвращении с летних вакаций. Причины ухода объяснялись разно. Сам Аслан-Бек в скорости прислал мне письмо, в котором коротко сообщил: ушел потому, что не мог больше быть.
Переписка наша через непродолжительное время заглохла.
Но мы свиделись еще раз – в 1916 году. Увидел его я очень радостным, полным жизни, веры в себя и решимости.
– Чем ты занят, что делаешь? – спросил я его.
– Многим занят, многое делаю – свое и чужое!
Он смеялся, отшучивался, но, в чем заключалось его «дело», не сказал. О прошлом почти не говорили. Посидели, поговорили и расстались – навсегда.

В начале своего очерка я обещал не касаться политических настроений и действий Шерипова. И не коснусь.
Но приведу материал, относящийся к его характеристике как политического деятеля, полученный мною (в 1921 и 1924 годах) от лиц, заслуживающих полного доверия.
В 1918 году наш (то есть Аслан-Бека и мой) однокашник застрял в городе Грозном. Вся власть перешла к Советам. Бежать он не успел. Как офицер, попал в тюрьму. – и в список подлежащих расстрелу.
В момент, когда он готовился к концу земного странствования, подъехал автомобиль. Вылезший оттуда Шерипов накинул на осужденного бурку, вывез его и, снабдив деньгами, отправил в безопасное место.
Другой аналогичный по своей бескорыстности и самоотверженности случай: некто М., бывший соученик Аслан-Бека, был приговорен к смертной казни.

Сестра приговоренного бросилась к чеченскому комиссару, прося спасти брата.
Он спас. Мне говорили, что он многих спасал. Многих, но не спас самого себя.
Печать обреченности всегда лежала на нем. Он искал опасности, он играл неосторожно, находясь под давлением созданных еще в ранней юности грез о героических подвигах.
Аслан-Бек видел в своем народе и «великана в цепях», и друга. И он «звал, искал».
Но нашел ли?

29 ноября 1924 года. Прага

Константин Чхеидзе

***
Константин Чхеидзе
(1897 – 1974)
Родился 19 сентября (н. ст.) в г. Моздоке тогдашней Терской области на Северном Кавказе. Со стороны матери происходил из русской семьи, со стороны отца – грузин. Мать была православной, отец был католиком, сам К.А. Чхеидзе считал себя православным; по роду военной службы, да и в дальнейшем, он долго находился в мусульманской среде, не испытывая проблем во взаимоотношениях с кавказскими горцами. В 1908 г. поступил в Полтавский кадетский корпус, который окончил в 1916 г. в чине вице-унтер-офицера. В том же году Чхеидзе поступил в Тверское кавалерийское училище, которое окончил 1 октября 1917 г., был выпущен в чине корнета и направлен в Кабардинский конный полк (Дикая дивизия). Находясь в училище, в период «двоевластия» Временного правительства и Советов, являлся представителем войска в Тверском губернском Совете депутатов. После Октябрьской революции во время Гражданской войны воевал на стороне «белых», являясь личным адъютантом начальника Кабардинских частей генерала Заур-Бека Даутокова-Серебрякова (1918—1919), после его смерти был адъютантом начальника Кабардинской конной дивизии и Правителя Кабарды князя В.А. Бековича-Черкасского (1919—1920).

ИБРАГИМ ЧУЛИКОВ (15.08.1891-1986): на фото слева, и мой дед ГАМИД ОСМАЕВ, соратник Николая Гикало, управляющий СевКавказСнабСбыт (примерно 1897-1948).

Источник

Асланбек шерипов биография на чеченском языке

В разделе «Фотодокументы» представляем подборку фотографий начала ХХ века, на которых запечатлены представители известной фамилий Шериповых.

Позже работал в культуре, писал статьи и пьесы. Автор исторической пьесы «Алибек-хаджи». Неоднократно арестован. В 1937 г. арестован, умер в пересыльной тюрьме в Казахстане.

В 1914-1917 гг. воевал в составе Чеченского полка Кавказской Туземной конной дивизии и 262-го Грозненского пехотного полка.

Однако осенью 1941 г. он перешел на нелегальное положение и начал вооруженную борьбу, объединив свои отряды с повстанцами Хасана Исраилова. Для подавления восстания были стя-нуты крупные соединения РККА и войск НКВД. В ходе спецоперации М. Шерипов был убит.