Программа дрег на чаэс что это
Программа дрег на чаэс что это
Ложный путь Горбачева.
Распечатки СЦК «СКАЛА», почему в руках Горбачева с ними происходит непонятное? Как ещё можно толковать первоисточники, не зная и не понимая предмет толкования?
При участии Виктора Дмитриева.
___
На месте гл.конструктора РБМК я бы не стал подвергать сомнению эффективность работы системы ДРЕГ (диагностическая регистрация ), которую он сам же предложил и на своем реакторе внедрил.
Но, в пылу спора, когда во что бы то не стало надо было доказать, что аварийный процесс в реакторе начался раньше, чем была нажата кнопка АЗ-5, Гл. конструктор свою систему ДРЕГ обгадил.
Если бы не это, то на инсинуации Горбачева на тему адекватности ДРЕГ можно было бы внимания не обращать. А так, придется пояснить, что такое ДРЕГ и как она работает.
___
Диагностика и регистрация параметров.
Информация, собираемая другими программами выдается в системы сигнализации, на пульты и панели БЩУ и используется для контроля и управления реактором.
Программа ДРЕГ никуда информацию не выдает. Она накапливается в буфере памяти и сбрасывается на магнитную ленту, и лишь потом используется для анализа переходных и аварийных процессов в реакторе и энергоблоке. Это основное и единственное назначение ДРЕГ.
Все программы слежения за параметрами технологического процесса, и в том числе ДРЕГ, работают циклически по времени, опрашивая в каждом цикле все датчики, подконтрольные данной программе. Если в каком-либо цикле программа не успела опросить все датчики, то вся информация этого цикла теряется и программа переходит к следующему циклу.
Поскольку программа ДРЕГ не участвует в управлении реактором и является как бы дополнительной к комплексу программ контроля и управления, то она имеет наинизший приоритет среди всех этих программ. И она может иметь пустые циклы, когда более приоритетные программы не дают ей зарегистрировать свою информацию.
Разные программы слежения имеют разные по длительности циклы (в зависимости от допустимой инерционности контроля), но все они кратны длительности некоторого минимального цикла (например, одна секунда). В программе ДРЕГ можно устанавливать различную заданную длительность цикла и выбирать перечень параметров для регистрации. По умолчанию устанавливается длительность цикла 4 сек.
На 4-м блоке Чернобыльской АЭС по программе испытаний выбега было установлено 2 сек.
ДРЕГ регистрирует два вида данных: дискретные данные (появление/снятие сигнала о включении/выключении оборудования, аварийного или предупредительного сигнала и т.д.), и аналоговые (численное значение параметра).
Каждое данное сопровождается отметкой времени. Время однозначно определяется номером цикла, в котором это данное получено. То есть все данные, полученные в одном и том же цикле, имеют одинаковую отметку времени, и тем самым время получения информации определено только с точностью до длительности цикла. В нашем случае это 2 сек. Но здесь есть одна тонкость, на которой следовало бы заострить внимание.
Ничто не мешает сделать доступным для всех программ счетчик минимальных циклов и связывать отметки времени с ним. Другое дело, что в общем случае это ничего не дает, так как отметка времени будет поставлена только в момент получения последнего данного (в цикле ДРЕГ). Но, если все данные цикла будут зарегистрированы уже в течение первой секунды, то и точность отметки времени будет 1 сек (а не 2 сек).
Таким образом точность регистрации данных Чернобыльской аварии по времени программой ДРЕГ не хуже 2-х, а иногда даже 1-й сек. Есть немало данных зарегистрированных с интервалом 1 сек.
___
ДРЕГ в руках Горбачева.
Однако послушаем Горбачева.
«Можно возразить, что предлагаемая автором версия причин Чернобыльской аварии противоречит официальной её хронологии, основанной на распечатках ДРЕГ и приводимой, например, в [12]. И автор с этим согласен – действительно противоречит.»
Ну хоть с чем-то он согласен.
«Но если внимательно проанализировать эти распечатки, то легко заметить, что сама эта хронология после 01 ч 23 мин 41 с не подтверждается другими аварийными документами,»
«противоречит показаниям очевидцев и, главное, противоречит физике реакторов.»
Вот кто б про физику говорил. А показания очевидцев против магнитной записи – это, конечно, сила!
«И первыми на эти противоречия обратили внимание специалисты ВНИИАЭС ещё в 1986 г., о чём уже упоминалось выше [5, 6].»
А почему ВНИИАЭС надо цитировать через задницу, что прямые ссылки не получаются?
«Например, официальная хронология, основанная на распечатках ДРЕГ, описывает процесс аварии в следующей последовательности [12]:
01 ч 23 мин 39 с (по телетайпу) – Зарегистрирован сигнал АЗ-5. Стержни АЗ и РР начали движение в активную зону.
01 ч 23 мин 40 с (по ДРЕГ) – то же самое.
01 ч 23 мин 41 с (по телетайпу) – Зарегистрирован сигнал аварийной защиты.»
«01 ч 23 мин 43 с (по ДРЕГ) – По всем боковым ионизационным камерам (БИК) появились сигналы по периоду разгона (АЗС) и по превышению мощности (АЗМ).
01 ч 23 мин 45 с (по ДРЕГ) – Снижение с 28000 м3/ч до 18000 м3/ч расходов ГЦН, не участвующих в выбеге, и недостоверные показания расходов ГЦН, участвующих в выбеге. «
Не надо ля-ля. Не в 1.23.45 (по ДРЕГ), а в 1.23.47 с (по ДРЕГ). Не надо обманывать.
«01 ч 23 мин 48 с (по ДРЕГ) – Восстановление расходов ГЦН, не участвующих в выбеге, до 29000 м3/ч. Дальнейший рост давления в БС (левая половина – 75,2 кг/см2, правая – 88,2 кг/см2) и уровня БС. Срабатывание быстродействующих редукционных устройств сброса пара в конденсатор турбины.
01 ч 23 мин 49 с – Сигнал аварийной защиты «повышение давления в реакторном пространстве».»
Здесь все так. Хоть тут не соврал.
«В то время как свидетельские показания, например, Лысюка Г.В. говорят о другой последовательности аварийных событий:
«. меня что-то отвлекло. Наверно, это был крик Топтунова: «Мощность реактора растёт с аварийной скоростью!». Не уверен в точности этой фразы, но смысл запомнился именно такой. Акимов быстрым резким движением подскочил к пульту, сорвал крышку и нажал кнопку «АЗ-5». » [22].
Аналогичную последовательность аварийных событий, уже процитированную выше, описывает и главный свидетель аварии [16].»
Не надо передергивать. Происходило следующеее. В 1.23.40 была нажата кнопка АЗ-5 для глушения реактора, в достаточно спокойной обстановке, чему есть свидетели, подтверждающие это письменно.
Но когда после этого мощность реактора вместо того, чтобы падать, начала резко возрастать, вот тут начались крики и лихорадочные броски к кнопке, которая и так уже была нажата. А когда стержни застряли на пол-дороге, то Акимов отчаянно бросился к ключу питания муфт и отцепил стержни от приводов (очевидно думая, что это остановились привода). Обо всем этом подробно написано в источнике [16], на который ссылается Горбачев.
Вот точные показания Лысюка Г.В.:
«Потом был спокойный разговор, что надо глушить реактор. Потом был возглас СИУРа об изменении мощности реактора с аварийной скоростью. Потом Акимов дал резкую команду «АЗ-5». Сорвал бумажную наклейку с какой-то кнопки, и кто-то ее нажал, то ли он, то ли Топтунов.»
Что-то не видно особого противоречия этих показаний мастера электроцеха (очень далекого от тонкостей управления реактором) ни с главным свидетелем А. С. Дятловым, ни с ДРЕГ.
«обращает на себя внимание следующее противоречие. Из официальной хронологии следует, что аварийный рост мощности начался через 3 секунды после первого нажатия кнопки АЗ-5. А свидетельские показания дают обратную картину, что сначала начался аварийный рост мощности реактора и лишь затем, через сколько-то секунд была нажата кнопка АЗ-5.»
Враньё. И Лысюка надо цитировать точно и Дятлов утверждает нечто совсем противоположное.
«Оценка же количества этих секунд, проведенная выше, показала, что отрезок времени между этими событиями мог составит от 10 до 20 секунд.»
Если события выдуманы, то уж отрезок времени смастерить можно любой.
«Физике же реакторов распечатки ДРЕГ противоречат прямо.»
При уровне понимания физики Б.И.Горбачевым, которое он продемонстрировал на примере ОЗР, это высказывание можно не комментировать, и так всё ясно.
«Выше уже упоминалось, что время жизни реактора при реактивности свыше 4beta составляет сотые доли секунды. А по распечаткам получается, что с момента аварийного роста мощности прошло целых 6 (!) секунд, прежде чем начали только разрываться технологические каналы.»
В огороде бузина а, в Киеве дядька. Открываем доклад советских экспертов для МАГАТЭ (ссылка [1] в статье Горбачева), где смоделированы эти 6 секунд аварийного процесса, и вот что мы видим. По этой модели реактивность реактора до момента нажатия кнопки АЗ-5 не превышала 0,1-0,2 beta, а после этого за 3 сек. выросла не больше чем до 1 beta и начала падать. За следующие 2-3 сек она упала до отрицательных значений, но затем резко выросла до величины почти 5 beta. Тут-то реактор и взорвался, за те сотые доли секунд, так милые сердцу Горбачева.
«Тем не менее, подавляющее большинство авторов почему-то полностью пренебрегают этими обстоятельствами и принимают распечатки ДРЕГ за документ, адекватно отражающий процесс аварии.»
Потому, что большинство авторов (в отличие по-видимому от Горбачева) вполне вменяемые здравомыслящие люди. и весьма адекватные.
«Однако, как показано выше, на самом деле это не так. Причём, это обстоятельство давно и хорошо известно персоналу ЧАЭС,»
Не надо говорить за других, особенно когда не понимаешь о чем идет речь.
«ибо программа ДРЕГ на 4-м блоке ЧАЭС «была: реализована как фоновая задача, прерываемая всеми другими функциями» [22].»
Здесь либо Карпан неточно выразился, либо Горбачев его неточно цитирует, или вообще его не понял. ДРЕГ не фоновая задача, а наименее приоритетная из тех, что занимаются обработкой сигналов. Фоновая задача работает вообше без привязки ко времени.
«Следовательно, «. время события в ДРЕГ не есть истинное время его проявления, а лишь время занесения сигнала о событии в буфер (для последующей записи на магнитную ленту)» [22].»
Сигнал заносится (либо не заносится) в буфер в течении времени цикла программы ДРЕГ, и это есть его истинное время с точностью до длительности цикла, точнее время события (внутри цикла) идентифицировать невозможно.
«Другими словами, указанные события могли происходить, но в другое, более раннее время.»
«Это важнейшее обстоятельство 15 лет скрывалось от учёных. В результате десятки специалистов впустую угробили уйму времени и средств на выяснение физических процессов, которые могли привести к такой масштабной аварии, опираясь на противоречивые, неадекватные распечатки ДРЕГ и показания свидетелей, юридически отвечавших за безопасность реактора и уже поэтому сильно лично заинтересованных в распространении версии – «реактор взорвался после нажатия кнопки АЗ-5». При этом, почему-то систематически не обращалось внимания на показания другой группы свидетелей, юридически не нёсших ответственности за безопасность реактора и, следовательно, более склонных к объективности. И это важнейшее, недавно открывшееся обстоятельство дополнительно подтверждает выводы, сделанные в данной работе.»
Комментировать бред без признаков адекватности не имеет смысла.
Но Б.И.Горбачев не унимается и продолжает эту тему в другой своей статье: «Когда на самом деле взорвался Чернобыльский реактор?(дополнительные доказательства)» специально для NuclearNo.ru, 1 октября 2004
«Из-за этого, например, практически все исследователи воспринимают распечатку ДРЕГ как документ, адекватно описывающий процесс аварии, и на этом восприятии строят свои версии.»
Ну и совершенно правильно делают. Только не практически все, а просто все (кроме Горбачева).
Во как! Б.И.Горбачев оказывается даже не знает, не только что такое ДРЕГ, но и даже что такое распечатка. Ну а о том, что и куда записывается, а тем более как это делается, с ним видимо разговаривать вообще бесполезно.
«Внешне выглядит она весьма подкупающе, и любой несведущий исследователь, только посмотрев на неё, сразу решит, что на ней напечатаны события и моменты времени, когда они произошли.»
Не смешно ли? Сам он никогда в жизни не видел того о чем говорит, а его уже оно подкупает. Идиот.
Не зная и не понимая самого регистратора, знать его особенности – это высший пилотаж.
«Во время Чернобыльской аварии этот сдвиг, по мнению автора, составил примерно 3 секунды.»
Есть, товарищ Горбачев!
«И здесь важно отметить, что даже если принять величину этого сдвига минимальной, т.е. в 2 секунды, то все официальные и неофициальные версии, основанные на предположении о движении стержней после нажатия кнопки АЗ-5, автоматически становятся ошибочными. Ибо тогда время предполагаемого движения управляющих стержней в активную зону реактора составит максимум 2 секунды. За это время при штатной скорости их движения от верхних концевиков 41 см/сек и расстоянии от их нижнего конца до верхней части активной зоны 20 см [6,7] они смогут погрузиться в активную зону на глубину не более 62 см.»
При Горбачевском умении читать техническую литературу, в официальных докладах для МАГАТЭ может и не такое еще померещится.
«А десятилетние исследования специалистов по реактору РБМК-1000 ясно показали, что «при перемещении стержней СУЗ до 60 см SPSE отрицателен» [13].»
Ссылку по пустякам на доклад НИКИЭТ о десятилетних исследованиях Горбачев видимо считает признаком большой учености, как и напускание тумана с помощью термина «SPSE». А речь, видимо, идет о том, что в первую секунду стержни при своем погружении в активную зону вносили отрицательную реактивность. И лишь затем стали вносить положительную.
«Поэтому предполагаемое движение стержней в активную зону реактора, даже если бы оно и состоялось, в условиях Чернобыльской аварии в принципе не могло спровоцировать разгон реактора.»
Вот так. Не состоялось и в принципе не могло. Ясно вам дурачьё, ученые? А Вы фигней страдаете, вон, товарищ Горбачев уже всё знает.
«А раз так, то следует искать другие процессы, вызвавшие неконтролируемый рост его мощности.»
И как мы знаем, он их нашел. А еще до него их нашли Генеральные прокуроры, но об этом отдельно.
В общем так. Академии наук распустить, все научно-исследовательские институты закрыть. Б.И.Горбачева назначить главным и единственным ученым Украины, Белоруссии и России.
Можно возразить, что предлагаемая автором версия причин Чернобыльской аварии противоречит официальной её хронологии, основанной на распечатках. И автор с этим согласен – действительно противоречит. Но если внимательно проанализировать эти распечатки, то легко заметить, что сама эта хронология после 01 ч 23 мин 41 с не подтверждается другими аварийными документами, противоречит показаниям очевидцев и, главное, противоречит физике реакторов. И первыми на эти противоречия обратили внимание специалисты ВНИИАЭС ещё в 1986 г., о чём уже упоминалось выше.
Например, официальная хронология, основанная на распечатках ДРЕГ, описывает процесс аварии в следующей последовательности:
01 ч 23 мин 39 с (по телетайпу) – Зарегистрирован сигнал АЗ-5. Стержни АЗ и РР начали движение в активную зону.
01 ч 23 мин 40 с (по ДРЕГ) – то же самое. 01 ч 23 мин 41 с (по телетайпу) – Зарегистрирован сигнал аварийной защиты.
01 ч 23 мин 43 с (по ДРЕГ) – По всем боковым ионизационным камерам (БИК) появились сигналы по периоду разгона (АЗС) и по превышению мощности (АЗМ).
01 ч 23 мин 45 с (по ДРЕГ) – Снижение с 28000 м3/ч до 18000 м3/ч расходов ГЦН, не участвующих в выбеге, и недостоверные показания расходов ГЦН, участвующих в выбеге. 01 ч 23 мин 48 с (по ДРЕГ) – Восстановление расходов ГЦН, не участвующих в выбеге, до 29000 м3/ч. Дальнейший рост давления в БС (левая половина – 75,2 кг/см2, правая – 88,2 кг/см2) и уровня БС. Срабатывание быстродействующих редукционных устройств сброса пара в конденсатор турбины.
01 ч 23 мин 49 с – Сигнал аварийной защиты «повышение давления в реакторном пространстве».
В то время как свидетельские показания, например, Лысюка Г.В. говорят о другой последовательности аварийных событий: «. меня что-то отвлекло. Наверно, это был крик Топтунова: «Мощность реактора растёт с аварийной скоростью!». Не уверен в точности этой фразы, но смысл запомнился именно такой. Акимов быстрым резким движением подскочил к пульту, сорвал крышку и нажал кнопку «АЗ-5». ».
Аналогичную последовательность аварийных событий, уже процитированную выше, описывает и главный свидетель аварии. При сравнении этих документов обращает на себя внимание следующее противоречие. Из официальной хронологии следует, что аварийный рост мощности начался через 3 секунды после первого нажатия кнопки АЗ-5. А свидетельские показания дают обратную картину, что сначала начался аварийный рост мощности реактора и лишь затем, через сколько-то секунд была нажата кнопка АЗ-5. Оценка же количества этих секунд, проведенная выше, показала, что отрезок времени между этими событиями мог составит от 10 до 20 секунд.
Физике же реакторов распечатки ДРЕГ противоречат прямо. Выше уже упоминалось, что время жизни реактора при реактивности свыше 4 β составляет сотые доли секунды. А по распечаткам получается, что с момента аварийного роста мощности прошло целых 6 (!) секунд, прежде чем начали только разрываться технологические каналы. Тем не менее, подавляющее большинство авторов почему-то полностью пренебрегают этими обстоятельствами и принимают распечатки ДРЕГ за документ, адекватно отражающий процесс аварии. Однако, как показано выше, на самом деле это не так. Причём, это обстоятельство давно и хорошо известно персоналу ЧАЭС, ибо программа ДРЕГ на 4-м блоке ЧАЭС «была: реализована как фоновая задача, прерываемая всеми другими функциями». Следовательно, «. время события в ДРЕГ не есть истинное время его проявления, а лишь время занесения сигнала о событии в буфер (для последующей записи на магнитную ленту)».
Другими словами, указанные события могли происходить, но в другое, более раннее время. Это важнейшее обстоятельство 15 лет скрывалось от учёных. В результате десятки специалистов впустую угробили уйму времени и средств на выяснение физических процессов, которые могли привести к такой масштабной аварии, опираясь на противоречивые, неадекватные распечатки ДРЕГ и показания свидетелей, юридически отвечавших за безопасность реактора и уже поэтому сильно лично заинтересованных в распространении версии – «реактор взорвался после нажатия кнопки АЗ-5». При этом, почему-то систематически не обращалось внимания на показания другой группы свидетелей, юридически не нёсших ответственности за безопасность реактора и, следовательно, более склонных к объективности. И это важнейшее, недавно открывшееся обстоятельство дополнительно подтверждает выводы, сделанные в данной работе.
Об адекватности распечаток ДРЕГ
Можно возразить, что предлагаемая автором версия причин Чернобыльской аварии противоречит официальной её хронологии, основанной на распечатках ДРЕГ и приводимой, например, в [12]. И автор с этим согласен – действительно противоречит. Но если внимательно проанализировать эти распечатки, то легко заметить, что сама эта хронология после 01 ч 23 мин 41 с не подтверждается другими аварийными документами, противоречит показаниям очевидцев и, главное, противоречит физике реакторов. И первыми на эти противоречия обратили внимание специалисты ВНИИАЭС ещё в 1986 г., о чём уже упоминалось выше [5, 6].
Например, официальная хронология, основанная на распечатках ДРЕГ, описывает процесс аварии в следующей последовательности [12]:
01 ч 23 мин 39 с (по телетайпу) – Зарегистрирован сигнал АЗ-5. Стержни АЗ и РР начали движение в активную зону.
01 ч 23 мин 40 с (по ДРЕГ) – то же самое.
01 ч 23 мин 41 с (по телетайпу) – Зарегистрирован сигнал аварийной защиты.
01 ч 23 мин 43 с (по ДРЕГ) – По всем боковым ионизационным камерам (БИК) появились сигналы по периоду разгона (АЗС) и по превышению мощности (АЗМ).
01 ч 23 мин 45 с (по ДРЕГ) – Снижение с 28000 м 3 /ч до 18000 м 3 /ч расходов ГЦН, не участвующих в выбеге, и недостоверные показания расходов ГЦН, участвующих в выбеге.
01 ч 23 мин 49 с – Сигнал аварийной защиты «повышение давления в реакторном пространстве».
В то время как свидетельские показания, например, Лысюка Г.В. говорят о другой последовательности аварийных событий:
«. меня что-то отвлекло. Наверно, это был крик Топтунова: «Мощность реактора растёт с аварийной скоростью!». Не уверен в точности этой фразы, но смысл запомнился именно такой. Акимов быстрым резким движением подскочил к пульту, сорвал крышку и нажал кнопку «АЗ-5». » [22].
Аналогичную последовательность аварийных событий, уже процитированную выше, описывает и главный свидетель аварии [16].
При сравнении этих документов обращает на себя внимание следующее противоречие. Из официальной хронологии следует, что аварийный рост мощности начался через 3 секунды после первого нажатия кнопки АЗ-5. А свидетельские показания дают обратную картину, что сначала начался аварийный рост мощности реактора и лишь затем, через сколько-то секунд была нажата кнопка АЗ-5. Оценка же количества этих секунд, проведенная выше, показала, что отрезок времени между этими событиями мог составит от 10 до 20 секунд.
Физике же реакторов распечатки ДРЕГ противоречат прямо. Выше уже упоминалось, что время жизни реактора при реактивности свыше 4 β составляет сотые доли секунды. А по распечаткам получается, что с момента аварийного роста мощности прошло целых 6 (!) секунд, прежде чем начали только разрываться технологические каналы.
Тем не менее, подавляющее большинство авторов почему-то полностью пренебрегают этими обстоятельствами и принимают распечатки ДРЕГ за документ, адекватно отражающий процесс аварии. Однако, как показано выше, на самом деле это не так. Причём, это обстоятельство давно и хорошо известно персоналу ЧАЭС, ибо программа ДРЕГ на 4-м блоке ЧАЭС «была: реализована как фоновая задача, прерываемая всеми другими функциями» [22]. Следовательно, «. время события в ДРЕГ не есть истинное время его проявления, а лишь время занесения сигнала о событии в буфер (для последующей записи на магнитную ленту)» [22]. Другими словами, указанные события могли происходить, но в другое, более раннее время.
Это важнейшее обстоятельство 15 лет скрывалось от учёных. В результате десятки специалистов впустую угробили уйму времени и средств на выяснение физических процессов, которые могли привести к такой масштабной аварии, опираясь на противоречивые, неадекватные распечатки ДРЕГ и показания свидетелей, юридически отвечавших за безопасность реактора и уже поэтому сильно лично заинтересованных в распространении версии – «реактор взорвался после нажатия кнопки АЗ-5». При этом, почему-то систематически не обращалось внимания на показания другой группы свидетелей, юридически не нёсших ответственности за безопасность реактора и, следовательно, более склонных к объективности. И это важнейшее, недавно открывшееся обстоятельство дополнительно подтверждает выводы, сделанные в данной работе.
1.10. Выводы «компетентных органов»
Сразу после Чернобыльской аварии для расследования её обстоятельств и причин было организовано пять комиссий и групп. Первая группа специалистов входила в состав Правительственной комиссии, которую возглавлял Б. Щербина. Вторая – комиссия учёных и специалистов при Правительственной комиссии, возглавляемая А. Мешковым и Г. Шашариным. Третья – следственная группа прокуратуры. Четвёртая – группа специалистов Минэнерго, возглавляемая Г. Шашариным. Пятая – комиссия эксплуатационщиков ЧАЭС, которая была вскоре ликвидирована распоряжением председателя Правительственной комиссии.
Каждая из них собирала информацию независимо от другой. Поэтому в их архивах образовалась некая разрозненность и неполнота в аварийных документах. По-видимому, это обусловило несколько декларативный характер ряда важных моментов в описании процесса аварии в подготовленных ими документах. Это хорошо просматривается при внимательном чтении, например, официального доклада Советского правительства в МАГАТЭ в августе 1986 г. Позднее в 1991, 1995 и 2000 гг. различными инстанциями были образованы дополнительные комиссии по расследованию причин Чернобыльской аварии (см. выше). Однако этот недостаток остался неизменным и в подготовленных ими материалах.
Мало известно, что сразу после Чернобыльской аварии для выяснения её причин работала шестая следственная группа, образованная «компетентными органами». Не привлекая к своей работе большого общественного внимания, она провела своё самостоятельное расследование обстоятельств и причин Чернобыльской аварии, опираясь на свои уникальные информационные возможности. По свежим следам в течение первых пяти дней были опрошены и проведены допросы 48 человек, а также сделаны фотокопии многих аварийных документов. В те времена, как известно, «компетентные органы» уважали даже бандиты, ну, а нормальные сотрудники ЧАЭС тем более не стали бы им врать. Поэтому выводы «органов» представляли чрезвычайный интерес для учёных.
Однако с этими выводами, шедшими под грифом «совершенно секретно», был ознакомлен очень узкий круг лиц. Лишь недавно СБУ решило рассекретить часть своих чернобыльских материалов, хранившихся в архивах. И хотя эти материалы официально уже не являются секретными, они по-прежнему остаются практически недоступными для широкого круга исследователей. Тем не менее, благодаря своей настойчивости автору удалось с ними подробно познакомиться.
Оказалось, что предварительные выводы были сделаны уже к 4-му мая 1986 г., а окончательные к 11 мая того же года. Для краткости приведём только две цитаты из этих уникальных документов, непосредственно относящихся к теме данной статьи.
«. общей причиной аварии явилась низкая культура работников АЭС. Речь идёт не о квалификации, а о культуре работы, внутренней дисциплине и чувстве ответственности» (документ №29 от 7 мая 1986 г) [24].
«Взрыв произошёл вследствие ряда грубых нарушений правил работы, технологии и несоблюдения режима безопасности при работе реактора 4-го блока АЭС» (документ №31 от 11 мая 1986 г) [24].
Это был окончательный вывод «компетентных органов». Больше к этому вопросу они не возвращались.
Как видно, их вывод практически полностью совпадает с выводами этой статьи. Но есть «небольшая» разница. В Национальной академии наук Украины к ним пришли только через 15 лет после аварии, образно выражаясь, сквозь густой туман дезинформации со стороны заинтересованных лиц. А «компетентные органы» истинные причины Чернобыльской аварии окончательно установили всего за две недели.