верни мне музыку история создания песни
Голос 60+. Четвертый сезон 12+
Евгений Соломин. «Верни мне музыку». Голос 60+. Финал. Фрагмент выпуска от 01.10.2021
Код для встраивания видео
Настройки
Плеер автоматически запустится (при технической возможности), если находится в поле видимости на странице
Размер плеера будет автоматически подстроен под размеры блока на странице. Соотношение сторон — 16×9
Плеер будет проигрывать видео в плейлисте после проигрывания выбранного видео
Евгений исполняет песню «Верни мне музыку». Музыку к песне написал Арно Бабаджанян, слова — Андрей Вознесенский. В исполнении Софии Ротару она стала лауреатом фестиваля «Песня-76». Также входила в репертуар Муслима Магомаева, Рената Ибрагимова и многих других исполнителей. В шоу «Голос» песню исполняли трижды, в «Голос 60+» ее пел Андрей Папазян.
Вместе с этим смотрят
Самое популярное
Рекомендуем
Последние обновления
Мои подписки:
© 1996-2021, Первый канал. Все права защищены.
Полное или частичное копирование материалов запрещено.
При согласованном использовании материалов сайта необходима ссылка на ресурс.
Код для вставки видео в блоги и другие ресурсы, размещенный на нашем сайте, можно использовать без согласования.
Онлайн-трансляция эфирного потока в сети интернет без согласования строго запрещена.
Заявка на организацию трансляции.
«Верни мне музыку»
Ведь именно этого нам всем сейчас не хватает – радости и приятия? И почти все думают, что раньше было лучше, а сейчас всё хуже. Ну, где-то хуже, а где-то и намного лучше. Но может этого состояния «как раньше», нам не хватает потому, что мы слушаем и некоторые сочиняют эти звуковые ряды, а не музыку, вот ту – настоящую, душевную, а? Этакий потерянный рай простых человеческих чувств, эмоций, отношений и переход на всё искусственное и не принимаемое организмом. А самое важное – отторгаемое душой и внутренним миром. Вроде всё гармонично, вроде всё в норме, а чуть какой конфликт или даже просто проблема часто у людей такие мины взрываются внутри, оказывается внутренний мир-то и был переполнен не тем чем надо. Может потому, что та музыка прошлого всё-таки очищала, трансформировала, освобождала человека от всего ненужного, наносного, вредного. А эта «теперешняя» наоборот грузит по полной?
Не буду углубляться в мои любимые темы, но звуки и здоровье безусловно вещи абсолютно взаимосвязанные, здоровье психическое и физическое, та даже моральное и социальное, уж простите за такие термины. Не вдаваясь в подробности официальных научных исследований можно точно сказать – музыка лечит, но и калечит. Однако сказать, что калечит именно музыка – не правильно, потому как настоящая музыка, в любом жанре не может сделать ничего дурного, а вот диссонирующие с нашим организмом звуки – ещё как!
Конечно, некоторые возразят – раньше было одно, сейчас другое – всё течёт, всё изменяется. Это несомненно, но изменяться лучше всё-таки в лучшую сторону. Да! Ещё важно именно изменяться, а не вырождаться и полностью исчезать! Может объяснение этому банально простое – просто никто не хочет учится у мастеров? Просто нет профессиональных музыкантов, плохо играют, не чувствуют музыку, не умеют настроиться на высшие сферы, а ведь оттуда все таланты черпают материал. Чужие замечательные произведения ещё сыграть есть спецы, а вот сочинить что-нибудь подобное – нет. А комп и его технологии всё-таки предмет не живой, и как бы там звукорежиссер и иже с ним не старались, без участия энергетики человека – мёртвый предмет. Хоть вроде и применяют музыкальные инструменты и возможности неисчерпаемые, но шедевров прошлого нет.. Да и вся подборка звуков, если человек не настроен на прекрасное, вечное, радостное или преодолевающее драматические моменты жизни не выливается в музыку. Как там говаривали мудрецы «не всякое творчество доводит до появления искусства, иногда оно просто доводит». Современные звуки раздражают, напрягают нервную систему, даже вызывают диссонанс некоторых жизненно-важных физических органов, сбивают их естественные природные частоты. Ещё глушат, практически разрушают резонансные частоты с природной составляющей Земли, с резонансом Шумана к примеру, не говоря уже о психике и социальной направленности этих с позволения сказать звуковых рядов. Потому как в основном сейчас идёт просто подборка звуков без мелодии, такта, не говоря уже о гармонике. Ритм и нотный ряд современной так называемой музыки слабо напоминает само понятие музыка – это просто звуки. Очень часто диссонирующие даже сами с собой.
Мгновенья и года
К 100-летию Арно Бабаджаняна
XX век оказался благодатным временем для появления выдающейся плеяды композиторов, чье мастерство в далеко не простом песенном жанре имело не только колоссальный успех у слушателей, но и стратегически важную миссию – определить эпоху, запечатлеть время. Не прошло и столетия, как на дворе уже кардинальные перемены: уходит в прошлое понятие «кумир», новые песни сиюминутны и уже абсолютно другие. Сегодняшняя аудитория наследия советского периода – люди среднего и старшего поколений. К сожалению, «Надежду», «Ноктюрн» или «Старинные часы» молодежь теперь не распевает. Разумеется, за редким бесценным исключением.
Пусть прозвучит абсурдно, но те условно старые песни отчасти и «виновны» в мракобесии, творящемся на современной эстраде, ведь их потенциал и источник мысли почти невозможно исчерпать. Да, для кого-то они служат милой сердцу памятью о прошлом, а следующие поколения открывают их для себя впервые. Так, отчасти исключается острая потребность в конгениальном новом.
Удивительно, что композиторов, работавших с песней, было невероятно много: Марк Фрадкин, Микаэл Таривердиев, Александра Пахмутова, Раймонд Паулс… И каждый из них смог найти свой путь, каждый обладал индивидуальным и узнаваемым почерком.
Арно Бабаджанян, чей столетний юбилей мы отмечаем, пожалуй, в ряду классиков советской песни стоит особняком. Благодаря множеству деталей, в том числе и главному источнику его мелодизма – армянскому фольклору. Но не только. Сам композитор не раз справедливо подчеркивал в интервью, что музыка – всегда отражение внутреннего мира, личности ее автора.
«Меня всегда трогало и трогает, как трепетно Арно Бабаджанян любит свой край, свой народ, свой родной язык, музыку своего народа, – вспоминает Родион Щедрин. – В этой пламенной и одновременно нежной любви я вижу истоки его творчества. Никогда не забуду, как Арно знакомил меня с Арменией – с такой проникновенной любовью к своей родине, что от волнения дух захватывало».
Секреты гения всегда просты. Кстати, можно ли Бабаджаняна назвать гением? Пусть ответ на такой этический вопрос каждый найдет сам для себя, но точно понятно одно: и человеческая, и творческая судьба была к Арно Арутюновичу благосклонна.
Композиторской удаче в песенном жанре, как правило, сопутствуют два героя – поэт и исполнитель. Роберт Рождественский, Евгений Евтушенко, Андрей Вознесенский: имена классиков, в «дуэте» с которыми сочинял композитор, говорят сами за себя. Сперва кажется, что у Бабаджаняна срабатывал метод Даргомыжского: «Хочу, чтобы звук прямо выражал слово», но зачастую дела обстояли иначе. Как вспоминают современники, нередко первой рождалась мелодия, и поэтам удивительным образом удавалось сделать ее максимально выразительной.
Как вспоминал об истории создания одной из песен сын Арно Бабаджаняна Араик, в начале шестидесятых к его отцу в гости приехал поэт Евтушенко. Бабаджанян сыграл ему мелодию и, заключив пари на бутылку коньяка, предложил тут же написать на нее слова. Тем же вечером текст был полностью готов.
Почему-то интуитивно чувствуется, что вовсе не поэты, бесспорно играя главную смысловую роль в песне, определяли успех Бабаджаняна. Посмотрим с позиции сегодняшнего дня? Все же определяющим «секретом» творческой удачи Арно Бабаджаняна стали не соавторы, а один единственный исполнитель – Муслим Магомаев.
Конечно, Арно Арутюнович писал для многих выдающихся артистов эстрады – для Льва Лещенко, Анны Герман, Вадима Мулермана: для всех по-разному, потому как имел редкий дар «считывать» и воплощать их индивидуальности. Как раз-таки Магомаев и был тем певцом, кто на все сто процентов совпадал с мироощущением Бабаджаняна. Их общий «культурный код» давал невероятные плоды, превращая ряд хитов («Королева красоты», «Благодарю тебя», «Свадьба», «Лучший город земли») в отдельный музыкальный стиль. Отсюда возникал и столь широкий спектр жанров, от баллады и ноктюрна до фокстрота. Каждый из них по-своему раскрывал многогранный темперамент певца.
Магомаев высказывался в песнях Бабаджаняна полноценно и окончательно, иногда и вовсе закрывая в них за собой «дверь». Давайте оглянемся вокруг, кто сейчас перепевает «Ноктюрн» или «Чертово колесо»? Обычно это молодые вокалисты, желающие звучать «с претензией», показать голос и его возможности. В результате та самая гениальность в песне почему-то резко скрадывается. Удивительно, но так было и с профессиональными артистами!
Например, песню «Не спеши» на стихи Евгения Евтушенко годом позже после Магомаева спела замечательная певица Майя Кристалинская. Избранный эпитет для нее даже слишком мелок, она помимо уникального тембра голоса обладала редчайшим даром – спеть с такой энергетикой и степенью продуманности, что смысл песни открывался с первого же прослушивания. Но только лишь с «Не спеши» почему-то не получилось. В сравнении с интерпретацией Магомаева песня обеднела.
То, что встреча с Магомаевым была знаковой для Бабаджаняна, доказывают и позже появившиеся версии их хитов в исполнении Иосифа Кобзона. Он перепел практически все песни, оставаясь в собственном амплуа – прекрасном, но находящемся в диапазоне между хитами «А у нас во дворе» и «Вновь продолжается бой». Кстати, написанная Бабаджаняном специально для Кобзона песня «Письмо» абсолютно не «магомаевская», решенная совершенно иначе, сейчас практически забыта. Или другой пример: песни «Верни мне музыку» и «Твои следы» первой спела София Ротару, но многомиллионная советская страна по-настоящему полюбила их только после того, как свои версии выпустил Магомаев.
Раскрыть следующий секрет, в чем же заключался потенциал Бабаджаняна для создания таких хитов, будет уже гораздо проще. Несомненный природный дар, интеллигентность и национальное самосознание, переданные с воспитанием родителями, множились на мастерство, полученное в Московской консерватории. Его великий педагог Константин Игумнов говорил: «Студент моего класса Арно Бабаджанян – исключительно талантливая музыкальная индивидуальность. В высшей степени благополучное строение рук обещает ему быстро достичь вершин фортепианной техники. Необходимо отметить также исключительный исполнительский темперамент. Ему с уверенностью можно предсказать блестящее артистическое будущее».
Испытывая преданную любовь к академическому искусству, в начале композиторского пути Арно Арутюнович сочинял прежде всего инструментальную музыку – фортепианные произведения, камерно-инструментальные опусы. Сам же их и исполнял. Есть даже одна «легенда» на этот счет. Однажды Бабаджанян не успел выучить одно из сочинений Скрябина для экзамена в консерватории и «завуалировал» под него собственную пьесу. Говорят, от оригинала отличить было невозможно, и комиссия с увлечением обсуждала «скрябинский» опус.
Фортепианное трио, скрипичный концерт, «Полифоническая соната», оркестровая «Поэма-рапсодия», несколько балетов – у Арно Бабаджаняна немало так называемой «серьезной» музыки. Можно было бы сказать, что в этой стезе он развивал традицию своего кумира Сергея Рахманинова, но лукавить грешно. Вполне осознанные намерения ее развить приводили к уклону в киномузыку (которой у композитора тоже много) и джаз.
В начале 1980-х на Центральном телевидении снималась такая программа «Музыканты о музыке», в одной из них гостем Веры Горностаевой был Арно Бабаджанян: в ней он представлен наиболее цельно, и именно там ощущается, что выбранный им основной путь – самый правильный.
Думается, Арно Арутюнович был счастливым человеком, потому что знал цену своей музыке, понимал собственные возможности и, ни о чем не жалея и никому не завидуя, дорожил редчайшим даром создавать великие песни, которые еще долго будут помогать людям жить.
Облетела мир и вернулась в Петербург: в постановке «Час пробил!» прозвучит обретенная «Погребальная песня» Игоря Стравинского
Как признается автор Андрей Логинов, работа над новеллой давалась ему легко. Фото предоставлено организатором мероприятия
Невероятная история с обретением в Петербурге рукописи «Погребальной песни» Игоря Стравинского, утраченной в далеком 1909 году, в 2015-м потрясла весь мир. Не остался равнодушен к ней и петербургский литератор Андрей Логинов, посвятивший этому событию свою новеллу. И теперь музыкально-литературный спектакль «Час пробил!» с легкой руки Мастера и при поддержке фонда «Краски жизни» поможет вернуть «Погребальную песнь» в Санкт-Петербург. Об этом творческий коллектив проекта рассказал на состоявшейся сегодня пресс-конференции в Доме журналиста.
Петербург ждет
«Погребальная песнь» Игоря Стравинского была написана в трагичный для него 1908 год — после безвременной кончины его учителя и музыкального наставника Николая Римского-Корсакова. В 1909 году при поддержке вдовы композитора она лишь раз прозвучала в Петербурге, а затем почти век считалась утерянной. Обретенная вновь в 2015 году при переезде Петербургской консерватории партитура стала поистине мировой находкой. Первый раз в наши дни она была исполнена в Петербурге — на сцене Мариинского театра, затем была Москва, а после и мировая премьера.
«Мировая премьера прокатилась по всем культурным столицам и крупным музыкальным городам, от Австралии и до Америки. И везде она произвела фурор. Несмотря на то, что композитор писал ее еще молодым и не состоявшимся, фактически учеником Римского-Корсакова, — рассказал автор новеллы «Час пробил!» мастер Андрей Логинов. — Теперь, благодаря работе нашей команды, она прозвучит в России в четвертый раз, и, я надеюсь, и дальше будет звучать. Мы возвращаем прекрасную музыку в Россию!»
Созданное от души обретет свою аудиторию
Как признается сам Андрей Логинов, работа над новеллой давалась ему легко. Немного усложняло задачу лишь то, что мастер боевых искусств и знаток восточных единоборств не является профессиональным музыкантом, который бы хорошо разбирался в узких терминах. Но это не помешало ярко выразить в произведении нравственную подоплеку: ученик должен понимать и помнить своего учителя, благодаря которому он состоялся.
Свою новеллу Андрей Логинов писал от руки. И в этом тоже есть свой символизм, как и в том, что публиковалась она в издательстве, которое находится над музыкальной школой имени Н.А. Римского-Корсакова.
«Рукописи не горят, они не должны быть утрачены. Когда мы обрели партитуру «Погребальной песни», мы в очередной раз убедились в том, что произведение, созданное от души, рано или поздно обретает свою аудиторию», — считает Андрей Логинов.
Сильная команда
Как только новелла состоялась, она показалась ее создателю настолько музыкальной, что, по его словам, буквально просилась на сцену вместе с музыкой. «Музыкальность» в литературном произведении разглядела и близкий друг, а также соратник автора — Виолетта Пригожина, впоследствии ставшая продюсером проекта «Час пробил!».
Вся жизнь Виолетты Кировны связана с искусством, несмотря на то, что многие годы она посвятила медицине. Сейчас не только петербуржцы, но и жители других городов знают ее, как успешного художника, галериста, инициатора создания фонда «Краски жизни».
«То, что Андрей написал о Стравинском, меня очень тронуло, потому что я сначала услышала от него эту историю, а потом мне очень захотелось увидеть ее на бумаге, в издании, — рассказала Виолетта Пригожина. — У нас с Андреем Логиновым это не первый совместный проект. У нас с ним были две выставки совместные — мои картины и презентация книг Андрея. Мы проехали в этом году по городам и весям, были в Симферополе, в Краснодаре, в Казани. Работать с ним довольно легко».
По словам Виолетты Кировны, собрать сильную команду проекта оказалось делом непростым. Зато теперь каждая репетиция, на которой присутствует и продюсер, дарит очень сильные эмоции. Об этом же говорят и актеры, которые прочтут литературную составляющую постановки — Иван Батарев и Анна Мигицко.
Ивану вторит его партнерша — актриса ТЮЗ, лауреат премии «Золотой софит», лауреат «Молодежной премии Санкт-Петербурга» Анна Мигицко.
«Когда оркестр на расстоянии вытянутой руки и от музыкальных инструментов идет эмоциональная волна, она, конечно же, сносит. Тело начинает вибрировать в такт музыки. Это невероятные эмоции и опыт», — рассказала Анна.
Все пропорции соблюдены
Работу над музыкальной частью постановки, посвященной двум гениям русской классической музыки начала XX века и счастливой находке, которая помогла вернуть «Погребальную песню», взял на себя художественный руководитель и дирижер Государственного симфонического оркестра Ленинградской области Михаил Голиков. В качестве музыкальной канвы он предложил фрагменты малоизвестных произведений Анатолия Лядова, Александра Глазунова, Николая Римского-Корсакова и Петра Чайковского. Прозвучит на вечере и сама «Погребальная песня», права на исполнение которой были приобретены у лондонского музыкального издательства.
«Передо мной стояла задача показать через музыку то время — время начала XX века, расцвета Игоря Стравинского, заката и ухода из жизни Римского-Корсакова. Использование известных, очень «марких» произведений этого периода, безусловно, пересилило и отвлекло бы внимание от «Погребальной песни». Поэтому мы расставили другие акценты», — поделился Михаил Голиков.
Продюсер постановки «Час пробил!» Виолетта Пригожина у картины Ольги Гужбиной Фото предоставлено организатором мероприятия
Художественных красок премьере литературно-музыкальной постановки добавит картина, написанная молодой художницей Ольгой Гужбиной. Студентка Санкт-Петербургской академии художеств стала победительницей объявленного Фондом «Краски жизни» конкурса на лучший эскиз к новелле, став обладательницей главного приза — гранта в 100 тысяч рублей. И теперь ее картина 24 ноября украсит вечер «Час пробил!» в Большом зале Филармонии им. Д. Д. Шостаковича.
«Верни мне музыку»
Давид Гвинианидзе, Сергей Плюснин и Константин Бржинский позволили псковичам вспомнить лучшие песни из репертуара Муслима Магомаева
Этот концерт, по идее, должен был стать для Пскова рядовым выступлением. Все-таки, Давид Гвинианидзе в качестве певца на сцену Большого концертного зала Псковской областной филармонии выходит регулярно. Конечно, программа всякий раз новая, объединенная под знаменем популярной классики. Разумеется, президент и художественный руководитель фонда «Таланты мира» Давид Гвинианидзе привозит очень разных исполнителей – басов, баритонов, теноров и устраивает между ними дуэли, турниры, превращая в шоу камерные концерты. И все же к этому все успели привыкнуть.
Три баритона – три концерта
 |
| Муслим Магомаев. |
Человек, не попавший на очередной концерт, организованный руководителем фонда «Таланты мира», думает: «Нынешний концерт пропустил – схожу в следующий раз». Сомнений в том, что следующий концерт состоится в ближайшем будущем, нет никаких.
И вдруг – ажиотаж, очередь в кассу, толпа в вестибюле… С чего бы это?
А концерт действительно вышел неординарным.
Это было заметно уже на входе и заставило завсегдатаев филармонии гадать – почему именно на этот концерт собралось людей не меньше, чем на фестиваль Crescendo? Название повлияло («Любовь моя – мелодия», к 70-летию Муслима Магомаева)? Вроде бы нет. Концерт с тем же посвящением Магомаеву при участии Давида Гвинианидзе в Пскове уже проходил полгода назад и столпотворения не вызвал.
Может быть, публика пришла послушать Сергея Плюснина [ 1], который стал широко известен после телевизионного шоу «Большая опера»? Возможно. Хотя причин, скорее всего, несколько. В том числе и та, что концертов, в сущности, на этот раз получилось в один вечер целых три.
Три часа – три концерта.
Первая часть – камерная, исполнение оперных арий под рояль (концертмейстер Владимир Родионов). Вторая часть – в основном, романсы и неаполитанские песни. Третья часть – шлягеры советской эстрады. И не просто шлягеры, а плоды сотрудничества азербайджанского певца и армянского композитора – Муслима Магомаева и Арно Бабаджаняна. По нынешним политическим временам – вещь неправдоподобная.
В зале свободных мест почти не было, зато на сцене первоначально свободных мест было сколько угодно. За спинами трех баритонов пустые стулья расставили в ожидании музыкантов симфонического оркестра Псковской областной филармонии под руководством Геннадия Чернова. На заднике висел большой портрет Муслима Магомаева.
В программке концерта значилось: «Гала-концерт трех баритонов». И это уже вызвало недоумённые вопросы. Как же так? Давид Гвинианидзе всегда считался тенором. И не то что считался, а был им. И вдруг к программе памяти баритона Муслима Магомаева стал баритоном.
По этому поводу Давид Гвинианидзе предпочел поиронизировать: «В Грузии, если ты не поешь тенором, то лучше не петь совсем».
Так или иначе, бывший телеведущий программы «Тенор» грузинского телевидения Давид Гвинианидзе сделался баритоном, но петь не перестал.
В мире бывает всякое. Например, знаменитый итальянский лирический тенор Карло Бергонци первые пять лет своей карьеры пел баритоном.
По следам музыкантов
Программа концерта «Любовь моя – мелодия» примечательна в той же степени, сколь примечателен был репертуар советского радио примерно сорокалетней давности. Из всех радиоточек в то время, наряду с советской эстрадой, доносились Куплеты Эскамильо из оперы «Кармен», Каватина Фигаро из оперы «Севильский цирюльник», Тост Орловского из оперетты «Летучая мышь»…
Так что концерт, посвященный 70-летию Муслима Магомаева, – это не только дань памяти самому заслуженному и знаменитому певцу СССР, но и погружение в личные воспоминания. [ 2]
Не случайно, добрая половина зрителей, пришедших в БКЗ, должна помнить еще молодого Муслима Магомаева, который запросто чередовал исполнение произведений Жоржа Бизе, Геннадия Гладкова, Петра Чайковского, Александры Пахмутовой, Джоаккино Россини и Имре Кальмана. И все эти вещи звучали органично. Все, за исключением «Арии мистера Икс» из оперетты «Принцесса цирка», которую Магомаев, из уважения к Георгу Отсу, не исполнял никогда.
По этому же магомаевскому пути пошли Давид Гвинианидзе, Сергей Плюснин и Константин Бржинский [ 3], способные на высоком уровне исполнить и оперную арию, и твист.
Это – то, что обожал Муслим Магомаев, отказавшись от карьеры исключительно оперного артиста.
То, что Магомаев – артист, было очевидно всегда. Именно это и позволяло ему перевоплощаться в разных персонажей, менять голоса и жанры.
Однажды Леонид Гайдай предложил ему сняться в кино в роли Остапа Бендера.
Магомаев отказался, потому что никогда не мог дочитать роман «Двенадцать стульев» до конца.
Юмор Ильфа и Петрова Магомаеву был чужд. Он предпочитал юмор другого рода – тот, что был в радиопьесе Юрия Энтина и Василия Ливанова «По следам бременских музыкантов», где самый молодой Народный артист СССР записал вокальные партии Трубадура, Сыщика и Атаманши.
Артистизм позволял Магомаеву безболезненно заниматься звукоимитаторством, перешагивая преграды, отделяющие бас от баритона, а баритон от тенора.
В его репертуаре были вещи, которые в свое время исполняли и бас Фёдор Шаляпин, и тенор Сергей Лемешев.
А любимым баритоном Магомаева был итальянец Тито Гоби, мастер бельканто [ 4].
Муслим Магомаев был большим поклонником Марио Ланца, Фрэнка Синатры и Элвиса Пресли, долгие годы популяризируя их творчество (насколько ему позволяли советские порядки). А как только почувствовал, что голос у него самого уже не тот, в 1998 году завершил свои концертные выступления, не превращая свой уход со сцены в затянувшийся анекдот.
Решил уйти – и ушел. Раз и навсегда.
Псковский концерт мог бы показаться слегка затянувшимся, если бы не оркестр, в нужный момент подключившийся к выступлению баритонов и пианиста.
Симфоническому оркестру Псковской областной филармонии в последнее время вообще везёт на хорошие концерты в компании высококлассных певцов.
«Замучили вас с оперой», – сказал Давид Гвинианидзе, переключаясь на более легкие жанры. «Нет!», – раздался из зала дружный возглас.
Но переход от классики к эстраде получился безболезненным.
Три баритона исполнили восемь песен Арно Бабаджаняна.
О музыкальной кухне композитора Арно Бабаджаняна Муслим Магомаев рассказал в своих мемуарах «Живут во мне воспоминания».
«У Арно был редкий дар – он умудрялся, услышав популярную тему и взяв какие-то стилистические элементы, переплавлять в золото собственной мелодии. Так, «настроив слух» на твист Адриано Челентано «Двадцать четыре тысячи поцелуев», написал свой твист «Лучший город земли». [ 5]
И это не был плагиат. Арно Бабаджанян вдохновлялся и делал что-то своё, в том же стиле.
Магомаев привез из Праги песню из репертуара Карела Готта, а через день Бабаджанян написал песню «Моя судьба» в духе понравившейся чешской песни.
За короткий срок появились популярнейшие «Благодарю тебя», «Солнцем опьяненный», «Ноктюрн», «Верни мне музыку»… Они тоже прозвучали на псковском концерте. А Давида Гвинианидзе, Сергея Плюснина и Константина Бржинского было не остановить.
Зрители поглядывали на часы (с начала концерта прошло почти три часа), по телевизору в это время уже началось музыкальное шоу «Голос», но когда со сцены под звуки оркестра зажигательно звучат «Чёртово колесо», «Королева красоты» и «Свадьба», уйти затруднительно.
1 Солист Государственного академического Большого театра России.
2 15 сентября 2011 года в Москве был торжественно открыт памятник Муслиму Магомаеву. Памятник находится в сквере по Леонтьевскому переулку, напротив здания посольства Азербайджана в Москве. Авторы памятника: скульптор Александр Рукавишников и архитектор Игорь Вознесенский.
3 Солист ММТ «Геликон-опера» Центра оперного пения Г.Вишневской. Королевской Валлонской оперы (Льеж, Бельгия).
4 Бельканто (итал. bel canto — «красивое пение») — техника виртуозного пения, которая характеризуется плавностью перехода от звука к звуку, непринуждённым звукоизвлечением, красивой и насыщенной окраской звука, выровненностью голоса во всех регистрах, лёгкостью звуковедения, которая сохраняется в технически подвижных и изощрённых местах мелодического рисунка. В бельканто голос — это инструмент певца.
5 См.: М. Магомаев. Живут во мне воспоминания. М., «Проза и К», 2008 г.