space boys реальная история
Наркотические ужасы русского кино
22 октября в прокат выходит триллер от белорусского режиссера Владимира Зинкевича «Спайс бойз», с «кадетом» Александром Головиным в главной роли.
«Спайс бойз» — кровавая история, основанная на реальных событиях, произошедших в Гомеле в 2014 году. История о трех подростках, обкурившихся некачественной дурью и вырезавших глаза у одного из них, получила широкую огласку в прессе и запала в душу начинающему режиссеру Владимиру Зинкевичу.
Изначально «Спайс бойз» задумывался как короткометражка. Но потом в кровавую драму добавили героев, предыстории и диалогов, дотянув, таким образом, до полного метра.
Из всех участников фильма широкому зрителю известны лишь двое: звезда «Кадетства», «Елок» и телешоу про выяснение отцовства новорожденной дочки с последующим выбиванием алиментов для нее Александр Головин и напарник Дмитрия Нагиева по «Физруку» Владимир Сычев.
В Сети у фильма очень высокий рейтинг ожидания — 93%. Совершенно нетипичная цифра для русского кино. Уж и не знаю, связано ли такое массовое ожидание фильма от неизвестного режиссера (до «Спайс бойз» Зинкевич снял лишь один фильм — «Качели») со всеобщей любовью зрителей к кровавым драмам или с тем, что западный, в частности американский, кинематограф в посткарантинное время не особо радует нас премьерами.
В любом случае, 93% оказались вполне весомым доводом к просмотру «Спайс бойз». Тем более что жанр триллера/ужастика, основанного на реальных событиях, уже сам по себе захватывает.
«Спайс бойз» не разочаровало. Кино откровенно трешовое. Это не триллер в том понимании, как его описывает энциклопедия или демонстрирует Голливуд. Это и не черная комедия. И уж никак не ужастик. «Спайс бойз» — это какой-то отдельный жанр, который можно назвать «мочилово по-русски — 3Б», когда бессмысленно, беспощадно и бездарно. Сцены, предшествующие основному кровавому действу, скучны, затянуты и жутко переиграны. Диалоги — топорны и корявы.
Актеры, все без исключения, либо просто плохи, либо действительно ужасны.
И все это великолепие демонстрируется под классическую композицию Боба Дилана про стучащего в райские двери.
Но при всем этом фильму удалось заинтересовать. Причем настолько, что к середине действа даже отложила в сторону телефон и полностью сосредоточилась на происходящем на экране.
Знаете, в сетевом сообществе киноманов есть такой особый жанр: «сказочная ***» (нет, заканчивается не на «ня», а на «нина», в значении — «ерунда»). Когда фильм настолько плох, что этим становится хорош. «Спайс бойз» как раз из числа вот этой сказочной ерунды. Когда объективно не можешь найти ни одного плюса в увиденном, но при этом смотришь не отрываясь.
Похожие эмоции несколько лет назад вызвало случайное попадание на самый культовый сериал из детства — «Богатые тоже плачут». Все происходящее на экране было откровенно плохо, но до конца серии не смогла оторваться от просмотра.
При этом «Спайс бойз» — фильм с претензией. Режиссер Зинкевич честно пытается, следуя канонам классического фильма в жанре «саспенс», нагнетать напряжение у зрителей, начиная повествование сразу с неожиданного убийства.
Или вот: черная кошка, перебежавшая дорогу; рассказ хозяина дачи о предыдущем праздновании свадьбы на его территории, закончившемся перестрелкой; фольга, сорванная с иконы.
И только в самом конце до меня дошло, что всеми этими ухищрениями режиссер опять же пытался настроить зрителя на атмосферу хоррора. Ну, так скажем, слабенькая попытка вышла. С другой стороны, не всем же быть Хичкоками. Кстати, это только я никогда иконы, обернутые фольгой, не видела? Тем более в богатом доме? Но не суть. Все эти экранные странности никак не повлияют на общую картину происходящего.
Кстати, отдельное спасибо Владимиру Зинкевичу за отсылки к классическому черно-белому ужастику Луиса Бонюэля, созданного в соавторстве с Сальвадором Дали, «Андалузский пес». От кадра из того фильма с разрезанием глазного яблока меня до сих пор в дрожь бросает.
В «Спайс бойз» культовый кадр Зинкевич попытался повторить. А может, и не пытался. И это только я хочу видеть в фильме больше, чем было задумано автором, чтобы хоть как-то объяснить себе, почему я с таким удовольствием посмотрела такую откровенную халтуру.
Ведь, по сути, фильм настолько слаб, что даже откровенно плохие актеры тут не особо выделяются и ничего не портят.
Не знаю, какие именно таланты демонстрировала женская половина каста во время отбора на роли, но про актерское мастерство там явно не спрашивали. Давно не видела столько одинаково деревянных и невнятных актрис в одном кадре. Разве что самая известная телестройка страны могла бы посоревноваться в обилии талантов на квадратный метр со «Спайс бойз».
Выпучивание глаз, закатывание глаз и намеренное сюсюканье — главные и единственные актерские находки местных дев.
Мужская половина каста от них недалеко ушла, выступив лишь чуть-чуть получше партнерш.
Но, совсем честно, там выступить хуже было практически невозможно. Да и роли у мужчин тут повариативнее, чем у девушек были.
Брутальный, бритый и немногословный Александр Головин вызвал вопросы. По мне, так легкие, безбашенные персонажи вроде «елочного» сноубордиста, ему даются лучше и смотрится он в них органичнее. Но Александр как минимум фактурен, а роль «Чистого» большего и не требовала.
Александр Тарасов в роли «Ламбады» — парня с ДЦП — также вызывает вопросы. Зато явного негатива не вызывает. И на этом спасибо.
Владимир Аверьянов — мажор по прозвищу Колбаса — попал в «Спайс бойз» прямиком из предыдущего, дебютного фильма Владимира Зинкевича «Качели». Попал, видимо, благодаря складной фигурке, так как его персонаж большую часть фильма носится по кадру в одних трусах. Ну, хорошо носится, эффектно. И костюм на актере сидит неплохо.
Самым убедительным из всего каста оказался Алексей Маслодудов в роли наркобарыги Соловья. Правда, роль у парня совсем небольшая, видимо чтобы на фоне остальных персонажей белой вороной не выглядел.
Но в целом, даже если это и неочевидно из предыдущего текста, «Спайс бойз» — кино довольно смотрибельное. Особенно если отбросить все надежды и ожидания непосредственно перед просмотром.
«Спайс бойз» — кино, явно направленное на борьбу с наркоманией, за что режиссеру отдельный плюс в карму. Либо как минимум призванное заставить молодых людей задать себе вопрос, готовы ли они рискнуть всем, включая собственные жизни и свободу, ради сомнительного удовольствия от попытки попробовать наркотики. Наверное, идея режиссера была в этом.
Не знаю. Но лично я себе во время просмотра вопрос все же задавала. Один. Но другой. Куда на время кровавой бойни дели стриптизершу?! Почему она, как чертик из табакерки, неожиданно появилась в начале фильма, полностью исчезла из середины и так же неожиданно вылезла как ни в чем не бывало в финале картины? Полуголая красотка на фоне кучи трупов. Такая фактурная визуализация всего фильма в целом и большей части нашего современного кинематографа в частности. А может, я опять вижу больше, чем мне хотели показать?
Сначала смешно, потом — не очень. «Спайс-бойз» — черная комедия про синтетические наркотики, основанная на реальной истории
«Спайс-бойз» довольно долго переходит к делу: от знакомства со всеми героями до непосредственно экшена проходит почти час.
Однако потом все разгоняется до космических скоростей. Спустя мгновение после первой затяжки события приобретают оборот, сравнимый с метаквалоновым приходом из фильма «Волк с Уолл Стрит».
И это только в первые минуты. Встав на тропу безумия, Чистый, Колбаса и Ламбада (последний получил такое прозвище из-за походки — у него дцп) не останавливаются до самого конца. Описывать происходящее после принятия героями спайса тяжело по многим причинам: тут и спойлеры, и просто искреннее пожелание увидеть это самим.
Кроме уже упомянутого «Волка с Уолл Стрит» на ум непременно приходит Тарантино с его нарочито непринужденным отношением к насилию. Наркотический угар стремительно скатывается в ад: сначала героев просто забавно таращит, затем начинаются совсем непредсказуемые трансформации. Трип превращается в настоящий боди-хоррор: в какой-то момент даже забываешь, что герои что-то там покурили.
При всей гротескности происходящего, «Спайс-бойз» — все еще кино о вреде наркотиков.
«Я понимал, что моралистская подача истории о вреде наркотиков будет скучна и вызовет у молодежи только улыбку: посмеются и продолжат делать по-своему, — рассказывал в интервью режиссер фильма Владимир Зенкевич. — А вот если как следует напугать, то человек хорошенько подумает, когда ему предложат что-нибудь покурить или понюхать».
В основе сюжета фильма лежит реальная история.
Не знаю, именно этого ли эффекта добивался Зенкевич, когда хотел избежать излишне моралистской подачи, но получилось ровно так, как он хотел. «Спайс-бойз» — очень драйвовое и циничное кино, которое развлекает зрителя 99% времени, но в самом конце очень непринужденно выкатывает мораль всей сказки. Она состоит в том, что это ни черта не сказка. В общем, всю дорогу очень весело, потом — страшно. И поучительно.
По истории со спайсом в Гомеле сняли треш-хоррор. Посмотрели, что получилось
Фильм недели в осиротевшем кинопрокате — «Спайс бойз», перерастающая в жестокий слэшер комедия про мальчишник под спайсом. Снял его белорус Владимир Зинкевич по мотивам нашумевшей гомельской истории 2014 года. Хоть и с оговорками, но все-таки рекомендуем обратить внимание на это кино, которое при удачном стечении обстоятельств вполне могло бы стать хитом на Netflix.
Любые тексты о белорусском кино заведено начинать с оправдательных дисклеймеров: каждый новый фильм — не драгоценная, но тяжким трудом намытая песчинка, индустрии в стране нет, хороших историй нет, зрителя нет. Ну, вы же все понимаете. На самом деле и в вопросах национального кинематографа поводов расправить плечи и перестать прибедняться уже хватает. Наши документалисты собирают ворохи номинаций и наград на престижных фестивалях, Влада Сенькова и Митрий Семенов-Алейников штурмуют «СНГшные» стриминги, Никита Лаврецкий тащит целую новую волну, которую сам же гордо прозвал «белорусским конченым кино». Потенциальные игровые картины по мотивам событий последних трех месяцев нам еще предстоит серьезно обсуждать. Пока же можно потренироваться в дискуссиях на жанровом образце «Спайс бойз» — вроде бы пустяковом, но любопытном слэшере, переносящем на экран шокирующие новостные сводки шестилетней давности.
Тогда Беларусь сотрясали истории о страшных вещах, которые творит молодежь, обкурившись спайса. Одну из самых известных — с вырезанными глазами в Гомеле — режиссер Владимир Зинкевич и взял за основу своего дебютного фильма. В сценарии все, конечно, достигло больших масштабов: посиделки трех приятелей в частном секторе превратилась в мальчишник в роскошном коттедже. Главные герои с характерными прозвищами Чистый, Колбаса и Ламбада заваливаются туда в компании сексапильных близняшек, вызывают каноничную стриптизершу, готовятся напиться вусмерть и раскурить с трудом добытый косяк. Довольно быстро все портит нагрянувшая из ревности невеста Чистого со своей подругой — пацанский угар мгновенно сворачивается в тихий вечер с пиццей и UNO. Разыграв перед девушками неловкую сценку, друзья все-таки тайком добираются до злополучного спайса — и понеслось.
Сам режиссер утверждает, что, конечно, вкладывал в «Спайс бойз» антинаркотический посыл, но не так, чтобы это было в лоб: дескать, картинка кровавых последствий будет эффективнее любых нотаций. Вряд ли это прямо так и работает, но напугать у Зинкевича действительно получилось. Вся вторая половина фильма как минимум вызывает липкое чувство дискомфорта — от наблюдения за тем, с какой холодной уверенностью герои, вооруженные гвоздодером с топором, убивают и калечат своих подруг и случайно попавших в дом незнакомцев. Одними из жертв, к слову, окажутся приехавшие на вызов омоновцы — в нынешнем контексте эпизод с ними приобретает какую-то особенно зловещую двусмысленность.
Нюанс в том, что через эту самую первую половину еще нужно продраться. На экспозицию с покупкой наркотиков и арендой коттеджа отводится аж целый час, и параллельно с этим авторы зачем-то решают вбросить ворох справочной информации о героях. Кто чей сын, кто в кого тайно влюблен, кто гомофоб, кто учился на актрису, у кого неудачные отношения на расстоянии и кто увлекается фотографией — стоит ли говорить, что ничего из этого не повлияет на грядущую сорокаминутную резню? Персонажи и без фактов биографии получились бы достаточно объемными; актерам, что удивительно для слэшера, здесь даже есть что играть: кудрявый «кадет» Александр Головин со свистом перевоплощается в дембеля-абьюзера, а реабилитирующийся после «Party-Zan Фильма» Александр Тарасов неожиданно органично изображает романтичного тюфяка с ДЦП.
Повествовательная избыточность заметно мешает «Спайс бойз» стать лаконичным шокером, который снесет зрительскую голову так же резво, как паленая курительная смесь — головы главных героев. Есть ощущение, что Зинкевич сам не до конца определился с направлением и настроением фильма и решил схватиться за все и сразу. В итоге лента мечется от глумливой сатиры к сочувственной притче (в поддержку последней под конец даже появляется вставка с интервью реальной жертвы гомельской трагедии), от пошлой свадебной комедии до мрачного триллера, а заканчивается чуть ли не супергеройским эпилогом. Микс, конечно, интересный, но для чьего-то душевного здоровья может оказаться опасным — употреблять строго на свой страх и риск. И лучше все-таки дома.
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Есть о чем рассказать? Пишите в наш Telegram-бот. Это анонимно и быстро
«Спайс бойз». Разухабистый треш о мальчишнике, ставшем кровавой баней
Чёткий пацанчик по кличке Чистый ( Александр Головин ) вернулся из армии, где служил в спецназе, и собирается жениться на девушке Инне ( Анна Андрусенко ), которая его честно дождалась. Свидетелем на свадьбе будет его друг детства, страдающей ДЦП парень, прозванный Ламбадой ( Александр Тарасов ), а местный мажор Колбаса ( Владимир Аверьянов ) выклянчил у богатого отца деньги на аренду загородного коттеджа. Накануне свадьбы парни спонтанно решают устроить мальчишник со стриптизёршей, близняшками с пониженной социальной ответственностью и лёгкими наркотиками. Вскоре на даче появляется и невеста с подружкой Васей ( Маргарита Аброськина ), намеренная обломать чрезмерно разгулявшемуся жениху веселье.
Изначально Зинкевич планировал снять короткометражку и в этом случае у него, наверное, могла получиться неплохая чёрная комедия. Однако сам автор, судя по пресс-релизу искренне считал, что снимает фильм-предупреждение.
— Я понимал, что моралистская подача истории о вреде наркотиков будет скучна и вызовет у молодежи только улыбку: посмеются и продолжат делать по-своему. А вот если как следует напугать, то человек хорошенько подумает, когда ему предложат что-нибудь покурить или понюхать, — говорит режиссёр.
Намерение благое, проблема лишь в том, что фильму «Спайс бойз» присвоен рейтинг 18+, а в этом возрасте в нашей стране некоторые уже бросают пить и курить.
Кто-то сказал, что трава зеленее у соседей в саду: рецензия на фильм «Спайс бойз»
Белорусский ремейк «Экстаза» со спайсом вместо галлюциногенной сангрии и Александром Головиным вместо Софии Бутеллы.
Полнометражный дебют белорусского режиссёра Владимира Зинкевича — один из тех фильмов, которые готовишься оправдывать заранее, ещё до просмотра. Тем, что жанровое кино в соседней республике до сих пор находится на уровне постыдных дешёвых ужастиков или кислотных экспериментов вроде эмо-хоррора «Никита Лаврецкий», полностью собранного из архивных записей детства. Тем, что независимое производство в рамках местной киноиндустрии — уже подвиг, и акт творения, создания картины становится важнее самого итога, получающего отзывы в духе «кино, конечно, дрянное, но ведь старались наши ребята». Наконец, тем, что тематика употребления наркотиков в странах СНГ по-прежнему табуирована и репрезентуется через какие-то штампы о наркозависимых, бьющихся в конвульсиях от жажды новой дозы или разлагающихся после очередного приёма крокодила.
Кадр из фильма «Спайс бойз»
«Спайс бойз» даже к завершающим титрам такого снисходительного отношения избежать, к сожалению, не может — для кино, не нуждающегося в скидках и поблажках, в нём слишком много «но»: устаревшие ходы западного drugsploitation (манипулятивных фильмов о вреде наркотиков) и в целом незатейливый эксплуатационный подход (эротизация женских персонажей, пошлый постельный юмор), пытающийся спровоцировать публику одной лишь демонстрацией одиозных деталей и шуток; дебютантская неопределённость, выражающаяся в метании от мрачной трагикомедии до слэшера — эдакой попытке рассказать обо всём сразу; наконец, в уж слишком неспешном для концепта развитии действия: история с принятием запрещенных веществ запускается лишь через час после неспешных экспозиции и завязки. Проще говоря, относиться к «Спайс бойз» как к игроку высшего дивизиона достаточно трудно — честнее будет его рассматривать в ряду аутсайдерских независимых хорроров, от которых по умолчанию ничего не ждут.
И с этой позиции какие-то огрехи первой полнометражной работы Зинкевича легко уходят в небытие, тонут в липкой красной материи фильма, изначально тяготеющего лишь к кровавому жанровому неистовству, но почему-то старательно выдерживающего учтивую гримасу на протяжении почти что часа. Головин, будто герой российской комедии о неверных мужьях, лавирует между претензиями невестки и умело водит её за нос: стриптизерша мастерски упрятана где-то на территории дачи, а обвинения в неверности и нелюбви вытеснены крепким дембельским объятием. Остальные тем временем бухают (именно бухают, потому что в кино из СНГ по- другому пить не умеют) и пытаются наладить отношения: Колбаса — оприходовать близняшек, в чём он по итогу благополучно преуспевает, а Ламбада — пообщаться с Василисой, переживающей трудности с безучастным парнем, до конца фильма так и остающимся двумерным лицом в телефоне.
Кадр из фильма «Спайс бойз»
Эта меланхоличная крыжовниковская эстетика антологии русской грусти и любви безумно наивна и нужна лишь для того, чтобы заявить о простых, как дважды два, вещах: Чистый — хитрый мужлан, Колбаса — гиперактивная скотина, которая жаждет женской компании и лёгких развлечений, а податливый парень с ДЦП — возможно, последний романтик этого гомельского круга ада. Хотя кто сказал, что романтики не могут быть опасными? Подспайсованные и разочарованные уж точно. Важнейший урок «Страха и ненависти в Лас-Вегасе» («Ты можешь повернуться спиной к человеку, но никогда не поворачивайся спиной к наркоману») до сих пор не усвоен, и, думается, именно это, а не какая-то там критика фривольного образа жизни и экспериментов с веществами, служит главной моралью нового (и чуть ли не единственного) белорусского слэшера.
Когда маски будут сорваны, а наркотики расставят всё по своим местам, кадры заполонят дикие чудовища. Момент разоблачения, раскрытия тёмных граней характеров в «Спайс бойз» оказывается ключевым и бесповоротным. Причём не только для героев, но и для фильма, аккуратно маневрирующего между уважительной данью реальной истории и развлекательным жанровым сегментом, страхом сделать кино о наркотиках на первых порах дерзким, неподобающе весёлым и искренним желанием пролить первую кровь на холодную дачную плитку. В финале Зинкевич выбирает последнее, и тогда его дебют превращается в мастерскую наркотическую антиагитацию с оторванными ногами и лопнувшими мозгами, колото-ножевыми и пулевыми или, говоря штампами, кровавой баней — бессмысленной и беспощадной, а порой даже уморительно бесстыдной в своей бесчеловечности. Для категорий «страшно» и «смешно» «Спайс бойз» слишком сложен: две эти ипостаси здесь неразрывно связаны с образами вооружённых наркоманов, одновременно нелепых и угрожающих. Эталонный момент — встреча с курьером пиццы, который рассказывает потрёпанным героям о промоакциях компании и бесплатных рулетиках, а в конце, по закону всякого слэшера, становится первой невинной (и очень глупой) жертвой новоиспечённых маньяков.
Кадр из фильма «Спайс бойз»
Как ни удивительно, таким же вытесненным элементом оказывается и Ламбада — герой с ДЦП, несколько раз комментирующий собственное заболевание как вещь, высмеиваемую социумом. Тот факт, что Зинкевич показывает человека с церебральным параличом не ради одной лишь инклюзивности, а полностью внедряя его в художественное полотно истории, абсолютно далёкой от всякой искусственной попытки перенести меньшинства на экран, становится важнее прочих авторских решений. Та естественность (по первым минутам в эсэнгэшном кино абсолютно непривычная), с какой подаётся персонаж, чей недуг не оправдан драматургически или идейно (подобная мотивация и не нужна), едва ли встречалась и, к сожалению, едва ли будет встречаться в постсоветском жанровом кино, обременённом социальными табу и недостаточно смелом для их разрушения. Это такой же удивительный кинематографический артефакт, как и на редкость выдающаяся игра Александра Головина, в последние годы, кажется, решившегося бить рекорды фальшивых нот: если уж чему-то «Спайс бойз» и учит, то ценить такие редкие вещи.