были ли на руси атеисты
ПОЧЕМУ УНИЧТОЖИЛИ ВЕРУ И ЗНАНИЯ ДРЕВНИХ СЛАВЯН
Дисклеймер: автор не хотел задеть чувства верующих и уважительно относится ко всем религиям.
В понимании обывателя, язычество древних славян это- вера в нескольких богов, вместо икон деревяшки, вместо нормальных обрядов прыжки через костёр. Но почему же тогда столь никчёмную веру уничтожили? Неужели нашли в ней угрозу?
Ещё в школьных учебниках писалось, что с принятием христианства появилась мораль в обществе, появилась культура, да и вообще всё стало на свои места. Несмотря на это многие историки справедливо утверждают что с принятием христианства начались насильные крещения, людей заставляли крестится огнём и мечом, естественно все остатки от языческой культуры уничтожались, тотемы, книги, всё пожгли и конечно же дали ярлык «язычник» как имя нарицательное к любой неверной вере по их мнению, ведь раньше люди никак не называли своё мировоззрение, оно было истиной в последней инстанции, то что учит другому называется уже религией.
В ЧЁМ ЖЕ ОТЛИЧИЕ ХРИСТИАНСТВА ОТ ЯЗЫЧЕСТВА
Прежде всего язычество не совсем вера и не совсем религия, а скорее система знаний, или мировоззрение. Знания прежде всего о том как устроен мир, вселенная делилась на условную Явь(реальный мир), Навь(мир мёртвых) и Правь( истинна и закон, мир богов).
ЯЗЫЧНИКИ НЕ РАБЫ БОЖЬИ
Христианский бог в библии ведёт себя не справедливо, высокомерно и жестоко, как и написано в библии люди для него рабы божьи. В язычестве наоборот мы сыны божьи, никто тебя не простит, у тебя есть чёткая карма и попадание в темную навь или светлую зависит от тебя соответственно, в любом случае обитая в тёмной Нави вы можете встать на путь осознания, само осознание схоже с дзеном и не мало есть сходств буддизма и язычества. Понятия чакры, карма, энергия, есть почти во всех верованиях мира, кроме авраамических религий. В язычестве вы хозяин своей судьбы и никогда не поздно встать на путь осознания, даже после собственной смерти.
МЕНТАЛЬНОСТЬ ЯЗЫЧНИКОВ
Язычник никогда не навредит природе, наш предок РОД создал землю, мы не рабы, а потомки, это наш дом. Загрязнишь реки, значит загрязнишь кровеносную систему планеты, вырубишь все деревья, значит лешишь всеобщий организм лёгких. Гармония с природой важна, не один язычник не предпочтёт город, если есть возможность приехать на малую родину. Язычник всегда семьянин, предпочтёт иметь большую и крепкую семью, вместо гулянок по клубам и ссор со второй половинкой. Язычник- чтёт и славит богов, а не молится им, боги дали всё необходимое и вся ответственность лежит на человеке. Язычник поступает по совести и традиции, никто нам не закон! Законы распространяются на физику и математику, но не на нас с вами. Мы должны исходить из совести и представлять себе как хороший человек поступил на моём месте.
ВЫВОДЫ
Язычество развивает человека, делает из раба самостоятельного человека. Как я и говорил если человек «один в поле воин» и знает о себе больше чем хотелось бы государству, по сути становится неподконтрольным. Государству нужны рабы, а не думающие люди, нужны люди которые беспрекословно будут подчинятся законам и не задавать лишних вопросов. Религия делает человека более коллективным сознанием, словно овца которая действует в стаде. естественно стадом управлять легче чем полноценными людьми. Лишив человека знаний, от него ничего человеческого и не останется. Пора бы уже возвращаться к истокам, да прибудет с вами осознание!
Вторая часть
Для того чтобы перейти на следующую часть нажмите на синюю надпись.
Русский атеизм
В царской России жизнь всегда была тяжелая. Она была сложной из-за холодного климата, из-за, вызываемой им, общей заторможенности всякого развития, из-за печали, разлитой на огромных пространствах, а, более всего – из-за задавленности 85 процентов «подлого» населения Российской империи тяжелым трудом, необходимым для поддержания паразитирующего дворянства и огромной, непотопляемой бюрократической машины полицейского государства.
Бюрократический аппарат всегда был для российского народа тяжелым, но необходимым довеском к холодному климату и осенней депрессии. Именно потому, что огромное брюхо этого стоглавого монстра подминало под себя всю жизнь, в этой стране всегда было трудно дышать. Тупость бюрократического аппарата порождала тупость простого народа, закосневшего в своем страдании, и уже выучившегося принимать это свое страдание за некую данность – за мир божий. Разве в этом нет явного противоречия?
Поскольку русскую мысль постоянно давили, гасили и выжигали калёным железом, не давая ей проявиться – она, подобно растению, закатанному в асфальт, развивалась трудно и, наконец, приняла революционное направление. Вот из такого русского страдания – неизбывного, постоянного, из социальной удушливости и горя вырос и развился интеллектуальный русский атеизм.
Надо сказать, что атеизм в царской России был свойственен не только мыслителям, но и простому люду. Это явление также было связано со страданием. Правда, страданием иного рода.
Давно отмечена зависимость: чем больше в социуме присутствует несправедливости – тем больше появляется атеистов. Так было в России накануне революции, когда почти вся страна стала атеистической.
Сегодняшние ханжи могут ахать над тупоумием мужиков, с яростью крушащих в семнадцатом и в двадцатых годах храмы. Но хочется просить сегодняшних критиков: «А вы были в шкурах этих мужиков?» Атеизм просто так не возникает. Но в России он был особый – социальный.
Изверившийся народ, не ведал продыха в жизни. Задавленный сначала крепостным рабством, потом сорокалетней долговой кабалой по выкупу наделов, доставшихся крестьянам после отмены крепостного права, столыпинской земельной реформой, отнявшей у крестьянства их малые наделы для того, чтобы свести их в огромные отруба и затем продать крупным буржуазным землевладельцам, война, налоги, придурковатый Распутин и неуверенный царь Николай II, более озабоченный собственной семьей, чем государством, а также переодические голодовки, морозы, холерные и тифозные моры, чудовищная детская смертность – всё это, в целом, и зовется российским народным страданием.
Н.А. Рубакин в статистическом труде «Россия в цифрах» приводит потрясающие свидетельства о смертности во времена царской России, по которым сегодня принято ностальгировать. Обратите внимание, в приведенных цитатах речь идет не о глухих и темных годах крепостничества и полного бесправия крестьянства царской России, а о начале 20-го века! Говоря об этом времени, любители и почитатели царизма любят доказывать, что империя тогда была «на взлете»: экономика росла, а, вместе с ней росло и благосостояние народа, повышался уровень образованности и медицинского обслуживания. Но статистика безжалостна – вот она:
И действительно, к началу 20 века Россия была во всех смыслах отсталой страной. Ее доля в общемировом производстве была мизерной. Она существенно отставала от США, Англии, Франции и Германии по размерам валового национального продукта на душу населения.
Вот такого рода страдание и заставляло даже самого тупого человека осознавать неправильность (то есть, трагедию) происходящего, поднимать голову к небу и, потрясая кулаками, спрашивать – за что?
Сегодня мы имеем весьма приблизительное представление о том, что было пережито прошлыми поколениями. Об этом могли бы рассказать очевидцы событий – но кто их будет читать? Кого, вообще, в наше время, кроме историков, может интересовать мужицкая жизнь начала прошлого века?
Помню, как потрясла меня повесть публициста и писателя Л.Андреева «Губернатор», где был показан «неприлично» реалистичный образ «бунтующего» от голода народа, к которому вышел для поучения царский чиновник:
«Рабочий. Лицо у него молодое, красивое, но под глазами во всех углублениях и морщинках чернеет въевшаяся металлическая пыль, точно заранее намечая череп; рот открыт широко и страшно – он кричит. Что-то кричит.
Рубаха у него разорвалась на груди и он рвет ее дальше легко, без треска, как мягкую бумагу и обнажает грудь. Грудь белая и половина шеи белая, а с половины к лицу она тёмная – как будто туловище у него общее со всеми людьми. А голова наставлена другая, откуда-то со стороны.
— Зачем ты рвешь рубашку? На твое тело неприятно смотреть.
Но белая обнаженная грудь слепо лезет на него.
— На, возьми! Вот она! А правду отдай. Правду отдай.
— Но где же я возьму правду? Какой ты странный.
— Детки все перемерли. Детки все перемерли. Детки-детки все перемерли.
— Оттого так и пусто у нас на улице.
— Детки-детки-детки все перемерли. Детки.
— Но этого не может быть, чтобы ребенок умер от голода… Вы не любите своих детей. Если бы у меня ребенок был голоден – я накормил бы его…
— На нас железные кольца. Тело сковано, душа скована. На нас железные кольца».
«Зинзеевских крестьян он выпорол около пяти лет тому назад, на второй год своего губернаторства… Он смутно помнит. что мужики насильственно забрали у помещика какой-то хлеб, а он приехал с солдатами и полицией и отобрал хлеб у мужиков.
Не было ничего ни страшного, ни угрожающего – скорее, что-то нелепо весёлое. Солдаты тащили мешки с зерном, а мужики ложились грудью на эти самые мешки и волоклись вместе с ними под шутки и смех развеселившихся полицейских и солдат. Потом они вскрикивали, дико взмахивали руками и, словно слепые, тыкались в загорожи, в стены, в солдат.
Один мужик, оторванный от мешка, молча, с трясущимися руками, шарил по траве, разыскивая камень, чтобы бросить. На версту кругом нельзя было найти ни одного камня, а он всё шарил, и, по знаку исправника, полицейский презрительно толкнул его коленом в приподнятый зад так, что он встал на четвереньки и так, на четвереньках куда-то пополз…
И все они ушли в город, к свету, а деревня осталась все там же, под низким небом, среди темных, размытых, гнилистых полей с коротким, редким жнивьём.
— Детки все перемёрли. Детки-детки все перемёрли. Детки».
Потом, после такой трагедии, измученные нищетой люди шли «каяться» в храм, а толстопузый поп, отпуская затравленному жизнью, несуществующие грехи, твердил грамофонным голосом: «Пока-айся! Верой и правдой служи своему господи-ину. И не забывай оставить свою денежку во христовом храме на божью све-ечку». А голодные и грешные крестьянские дети шли по грязи и снегу многие километры только для того, чтобы получить маленькую безвкусную просвирочку. Потому что голод.
Вот при такой жизни и появляются сомнения в правильности божественного жизнеустройства. Приходят крамольные мысли – а не заодно ли Бог со всеми этими барами, толстомордыми, лопающимися от жира священниками, лощеными губернаторами со своими чиновниками, жандармами и полицейскими, охраняющими их покой? Поначалу эта мысль отметается, но на её месте появляется новая. Нет никакого Бога. Если б был – не позволил бы такого страдания.
Из этого общего, вековечного страдания и рождалась великая социальная русская литература 19-20 веков. Её самая высокая точка – Ф.М.Достоевский, Л.Н.Толстой, Н.В.Гоголь – писатели, которые постоянной темой своего исследования сделали страдание одинокой души русского человека, зажатой между многими «необходимостями».
Наиболее основательно тему русского атеизма разрабатывал Ф.М.Достоевский. Его главный вопрос – о божественной теодицее (или оправдании Бога) он вложил в уста бунтующего Ивана Карамазова, заявившего, что Бог, который допускает, чтобы из глаз ребенка лились слёзы – не может быть Богом. Это – отсутствие Бога.
Н.Бердяев назвал эту вывернутую наизнанку религиозность русского человека «русской апокалиптикой».
Либеральные идеи в «трудной» России всегда были слабы и, скорее, казались недоразумением, чем правдой. Поэтому в октябре 17 года этот «проект» был отвергнут большинством населения России, а Временное правительство, сделавшее ставку на микроскопический «буржуазный класс», «повисло» в воздухе.
Тем более не нуждался в ней простой народ, для которого разлад с действительностью, вызванный давлением русского самодержавия и бюрократического аппарата, был постоянным и, не снимаемым с повестки дня вопросом.
Но, если народ переживал неправду жизни, не осмысливая происходящего, то в интеллигентской среде это осмысление принимало трагические очертания.
Навитавшись в облаках, русская мысль, в конце концов, обратилась лицом к социальной действительности, установив причину постоянной боли. И вот, в среде интеллигенции появились особые люди, которые сознательно отвернулись от Бога, посвятив всю свою жизнь служению человечеству. В.Белинский, бывший одним из таких богоотступников, писал в письме Гегелю:
А личность, между тем, не только страдала, но и подвергалась коррозии – развивалась извращенно. В сострадании к погибающей в стиснутом, безвоздушном пространстве личности и лежит источник русского атеизма. Его порождает скрежещущий диссонанс социальной жизни.
Но в подобном убеждении лежит не только исток русского атеизма, но и русского социализма, поставившего счастье каждого ребенка, каждой личности выше интересов сохранения того «общего», которое, как щитом прикрывается именем Бога.
Чтобы защитить интересы людей, социальные мыслители должны были отказаться от государственной атрибутики – «православия, самодержавия, народности». И они это сделали. Они не только ушли «от», но и направились «к».
За полвека до Октября 1917 года русская культура создала уникальную систему крупных социально-философских учений, в которых были продуманы многие цивилизационные проекты: анархизм, русский либерализм, монархический традиционализм, социал-демократизм, русский коммунизм и православный социализм.
На Западе в это время существовали лишь два конкурирующих учения – либерализм и марксизм.
При всей несхожести этих течений, все они участвовали в создании образов идеального желаемого и возможного нового государства России. Это был смелый «мыслительный эксперимент», имевший в основе цель избавления российского народа от невыносимого социального страдания.
Социальное направление русской мысли породило также удивительный феномен, аналогов которому не было нигде в мире, называемый народничеством. Ему на смену пришли более прагматичные, теоретически подготовленные и жесткие борцы-марксисты. Они уже не были безоружны перед лицом слепой бюрократической машины. Они четко осознавали свои цели.
Да, страдание – огромный стимул для развития и движения общества. Как это ни печально, но эта чаша яда, которую так любят преподносить своим народам твердеющие властвующие элиты, становится в конце концов, двигателем прогресса. Поначалу, не имея сил отказаться от отравы – её пьют. Но потом именно эта самая чаша с ядом, её последняя капля становится причиной для стремления к изменению невыносимой действительности.
Страдание делается лучшим учителем, который приходит в своё время и ставит отупевших, ленивых, глупых, запуганных и продажных людей перед фактом своего ПРИСУТСТВИЯ.
Холодный взгляд атеиста: такое странное Крещение Руси…
(Приглашаю на сайт без рекламы, но с такой же тематикой: «Велемудр» по адресу: http://welemudr.ru)
Вот так обозначим тему сегодняшней статьи. К прочтению верующими людьми — тоже рекомендую. Никакой пропаганды «за» и «против». Подумаем над очевидными и не очень странностями, которые сопровождают всё религиозное периода «Руси Изначальной».Попробуем разобраться в дерзкой доктрине и понять — почему христианизация славян получилась столь долгой, корявой, длительное время существовавшей в режиме «православного язычества». Так до конца и не побежденного.
Русь изначальная,
она же раннесредневековая — не имеет материальных и нарративных свидетельств массового обращения в веру Христову. Не знаю, насколько общины были людными или влиятельными, но даже в IX веке сын Государыни Ольги, Святослав свет Игоревич, был убежденным и махровым язычником. Отказался креститься, дав ответ: «Дружина моя сему смеятися начнуть».
Пишут, христианизация Руси шла успешно. Веет лукавством, если честно. В 867 году патриарх Фотий в «Окружном послании» писал об успехах распространения христианства «среди народа рос», который «принял епископа и пастыря» и «усердно следует христианской обрядности». Хорошо.
Дальше. В чем убеждает историография? Что в IX веке возникло могущественное раннефеодальное Древнерусское государство. С центром в Киеве. Объединило более двух сотен славянских, финно-угорских и даже балтских племен. Существовал речной автобан «из варяг в греки», по нему непрерывным потоком двигались торговые караваны в Византию. Самое удивительное — и обратно. Хотя археология стеснительно мнется, на другие маршруты — иезуитски намекая, явно волжские и донские.
Что еще история нам говорит. Якобы, на земледельческий политеизм (многобожие) славян, на племенные культы природы и стихий — начинают влиять социальные и классовые отношения. Так, Велес («скотий бог») — стал богом торговли и денег. Перун — богом грома и молнии, воинским (княжеским) покровителем.
В Х веке начинается трансформация языческих верований славян. Попытка создания некоего общего культа. Силовая. Такую реформу пытался продавить князь Владимир Святославич в 983 году. Соорудил пантеон богов:
«Перуна деревянна, а голова его сребряна, а ус золотой, и Хорса, и Даждьбога, и Стрибога, и Симаргла, и Мокошь».
Князь включил в этот пантеон идолища не только славянских богов, но и азиатских (Хорс и Симаргл), добавил явно финскую Мокошь. Чтобы совсем погрузить в ступор всю Русь — главным назначил Перуна. Придворного княжеского и дружинного покровителя (которого в последующем христианстве заменил Илия). Бают, это было какое-то олицетворение «Кагана Киевской Руси». Скорее всего — бред полный. Но… Раньше, в договоре князя Игоря с Византией от 944 года, послы и русские дружинники из числа христиан присягали в церкви святого Илии, сам Игорь приносил клятву верности Перуну на холме. Налицо сближение язычества и христианства.
На что это похоже? На дела и учения «николаитов». Были такие странные люди, говорят — их сам Христос ненавидел (или порицал яростно, не разобрался до конца). Суть учения заключалась в пропаганде «двоеверия». Можно стоять одной ногой в язычестве, а другой — в христианстве. И это вполне естественно. Чтобы быть христианином, совсем не обязательно столь категорично отделяться от языческого мира. Богословы категоричны: учение «николаитов» привело к слабому подобию христианства, бессильному и маловерному, проще говоря — мирскому. Запомним…
Государственная религия.
Это был логичный, поступательный второй этап христианизации Руси. Объясняется сие так: в Х веке язычество во всех соседних странах пришло в упадок. Русь окружали нации-монотеисты. Были христиане, хазарские иудаисты и мусульмане. Между 942 и 968 годами были обращены многие западные государи (и их подданные якобы) — польский князь Мнешко, датский король Гарольд Блотанд, король Норвегии Олаф Тригвассон, герцог Геза Венгерский.
Насчет этих титулованных особ всё понятно — да, крестились. А вот про подданных — враньё очевидное, так не бывает. Христианизация проходила далеко не добровольно, шла под действием грубой силы. Не могла быть быстрой и массовой. Это тоже запоминаем, потом пазлы складывать начнем.
Теперь с Русью и ее «гладкой» историографией победного шествия константинопольской веры. Читаем указ о десятине (996г), согласно которому киевский князь гарантировал церкви десятину. Со всей Руси. Но платить обязался её из своей казны:
«из (доходов) княжих дворов, десятая векша; из таможенных сборов, (собранное) каждой десятой недели, и из земельных владений (десятина с продукта) каждого стада и (десятина с уродившегося) с каждого урожая».
(Иллюстрация из открытых источников)
Эмммм. Попахивает серьезно неправдоподобием, если мягко говорить. При тогдашней производительности труда (что доказано неоднократно академической наукой) — девять работников могли прокормить десять едоков. Избыток составлял как раз эти десять процентов, десятину. Князь терял серьёзную статью доходов? Вот так… добровольно? Жил только за счет воинской добычи (а удача — переменчива) и пошлин торговых? Возможно. Но не разгуляешься, вообще-то. Не верится, если знать человеческую натуру. Особенно при власти.
К тому же, когда действительно пришлось платить десятину «татаро-монголам» (князя и церковь содержать — сверху), народ, судя по источникам, — взвыл от непомерности таких поборов, бунтовал яростно. Русь подверглась настоящему разорению карательными рейдами, похлеще Батыева нашествия было лихо.
Как выглядела
административно, христианизация эта… К концу княжения Владимира, уверенно пишут историки, на Руси было аж целых семь епархий: Новгородская, Черниговская, Владимиро-Волынская, Полоцкая, Туровская, Белгородская и Ростовская… И Тмутараканская, вообще-то, ее почему забывают? Еще до Владимира Святославича жила-была, псалмы пела. Что из себя представляли эти епархиальные города? Ну… как города. Посёлки-переростки, городища с тынами. Насколько они были влиятельны и многолюдны? Не смешите…
Теперь про Византию и ее яркое и главное влияние на Русскую церковь. Есть вопросы. Бают летописи, первым «византийским» митрополитом Киева (до него трое еще были), рукоположенным патриархом Константинопольским — был Феопемт. Закатился сей грек неясно в каком году в Киев. Вроде бы 1037-ом, а через два года Десятинную Церковь яростно повторно освятил. Как после надругательства над верой — еретиками. И вообще — занялся Феопемт переосвящением всего и вся на Руси.
О чем сие говорит? Только о том, что не было прямых отношений между константинопольским патриархом и русской Церковью до 1037 года. А христианство было. Шло оно — не из Византии. Откуда тогда?
(Иллюстрация из открытых источников)
Есть мысли обоснованные — князь Владимир с Царьградом в жутких контрах был, в бешенстве немалом от их коварства (верю, было отчего). Обратился к Болгарии, отдал нарождавшуюся русскую Церковь под власть архиепископа Очрида. То есть — поставил в каноническую зависимость от автокефальной структуры, Болгарской Архидской архиепископии, говоря юридически.
А теперь смотрим на географический аспект. Тут анекдотом попахивать начинает, а не историзмом. Упоминаний о Киевской епархии при княжении Владимира Святославича — нет. Вообще неизвестно, кем и где точно он был обращен в христианство. РПЦ бает с историей академической — архиепископ Тмутараканский был примасом русской Церкви. Время от времени посещал столицу южной Руси. Когда его не было — богослужения в Киеве совершал епископ близлежащего Белгорода. О как…
Это как понимать? Верховный поп находится невесть где. Вовезде, только не в столице. Тут две трактовки может быть. Церковь не признает официальную власть киевских князей. Либо… это не официальная религия Руси, не греческая полянка. Напоминает ситуацию в Византийской Империи до разделения церквей: император квартирует в Царьграде, главный Понтифик христианства — восседает в Риме.
(Иллюстрация из открытых источников)
Крещение киевлян
знаменитое тоже вопросов массу вызывает. Даже год сомнителен. Летописно он прописан под 988 годом. Серьезные исследователи-скептики поправляют — на дворе был 990 или 991-ый. А наиболее реалистичным выглядит… вообще промежуток между 1000 и 1008 годами. Не буду погружать в многостраничные доказательства, не суть. Просто эта чехарда говорит об одном: летописные предания о принятии Русью христианства явно легендарны. Это даже сами церковники понимали.
Когда летом 1735 года Академия наук решила публиковать летописи, это вызвало беспокойство Синода. Тема горячо обсуждалась:
«…в Академии затевают историю печатать… отчего в народе может произойти не без соблазна», поскольку в летописях «не малое число лжей, басней … таковых историй печатать не должно».
Чего именно опасались синодальные владыки? Какие именно «басни» не стоило печатать? Но и это не суть. Во времена Владимира — между ним и ромеями были непреодолимые противоречия, как там Титмар писал, епископ Мерцебургский: «Владимир причинил изнеженным грекам много вреда» (это после «корсуньского крещения» события описываются, на минуточку).
Как ярый государственник, князь Владимир мог только одно делать. Логичное и обоснованное. Оградить Его Русь — от влияния греческого духовенства, служившего политическим интересам Византии. А корсунская версия крещения Князя — явно придумана ромеями позже. Как обоснование утверждения Византии в крестителях Руси. Проверяется это легко, кстати… Или запутывает ситуацию — намертво.
(Иллюстрация из открытых источников)
Как хоронили Крестителя
А вот разламывание пола в сенях и опускание покойника в образовавшийся подпол — очень достоверно описывает… древний славянский погребальный обряд, распространённый в языческие времена. Славист Любор Нидерле в своём знаменитом труде «Славянские древности» очень красиво все точки над «ё» расставил. Никто пока его не опроверг. Но… и не верят, поскольку «нет достоверных археологических подтверждений».
А древнейшим погребальным обычаем славян (как и многих индоевропейских народов) было захоронение главы рода/семьи — в самом доме. Под домом, если быть совсем точным. Символизм такой: постоянное покровительство умершего великого предка. Поэтому не полагалось выносить покойника из сеней — иначе дух покинет жилище. Чтобы сохранить эту эфирную материю дома — делался пролом в полу, выкапывалась яма, куда и опускалось тело усопшего. А сени выбирались не случайно — это было (и остается по сей день) сакральным местом, охранителем-барьером от нечистых сил. Как и очаг.
Тайное погребение князя Владимира в Берестове (Иллюстрация из открытых источников)
Другое описание похорон Владимира — тоже по языческому обряду: его вынесли через пролом в стене княжеского дворца в Берестове и «въяложь ше на сани». Традиция стойкой была до … XII века включительно. Многих русских князей клали в могилу именно в санях. Как это называется? Правильно — «двоеверие». По чертежам «николаистов»: одной ногой — в христианстве, другой — в язычестве. Внешняя атрибутика покрывает истинное отношение к горним престолам.
До 1240 года Владимира не именовали Святым, имя его не было внесено в церковный месяцеслов или в святцы. Только в XIII веке его таким назначили. В Новгороде. Всероссийское прославление началось только через несколько веков… Вот и думай над двумя вариантами такого «почитания» — был ли он вообще, или был ли Крестителем… Резвятся сторонники обоих вариантов, и ничуть их не осуждаю. Есть отчего засомневаться в историчности событий.
И вишенка на тортик… в теме Св. Владимира. Во всем многочисленном сонме православных святых — он один из самых … забытых. А главный — это чудотворец Никола (калька языческого Велеса/Волоса по функционалу), на Руси стоявший наравне с Христом и Богородицей (по верованиям крестьянским — даже Бога мог заменить, вона оно как).
В последние годы XI века был установлен праздник перенесения мощей Николая-Чудотворца (позднее не признанный византийским духовенством). В XVII веке в одной только Москве было 128 церквей, посвященных Николаю-Чудотворцу. Иностранцы даже называли его «Русским Богом» в своих записях. А почему так вышло? Потому что на языческое верование народное — лег непротиворечиво.
(Иллюстрация из открытых источников)
Русь против
говорила христианству долго, его укоренение было длительным. Как положено, делалось это основанием епископий в городах, учреждением монастырей. Гладко не было, основная масса населения так и оставалась языческой. Еще и при Ярославе I было немало городов, где народ не крестился, а митрополит Иларион свою киевскую церковь звал «малым садом».
В Ростове оппозиция новой вере существовала на протяжении всего XI века. Согласно «Житию Авраамия Ростовского», языческий идол стоял в чудовском конце города. В «Житии Леонтия Ростовского» подробно описано: первые ростовские епископы Федор и Иларион были вынуждены бежать, «не терпяче неверия и досаждения людии». В 1072 году восставшие ростовчане убили епископа Леонтия. В Смоленске и Муроме христианство утвердилось тоже только в XI веке.
Самым ярым противником Церкви оказался… Новгород. Не помню, что читал жуть как аналитическое, — но врезалось. За весь XI век в нем было построено всего лишь 2 церкви. Новгородцы продолжали нарекать своих детей языческими именами, после крещения возвращались к «поганьству». Ранняя планировка Новгорода, по отчетам археологов говорит: жители не позволили епископу поселиться в своем городе.
Восстание волхвов в Суздале (Иллюстрация из открытых источников)
Выводы
такие будем делать. В своей основной массе, держа в уме восстания славян (и не только) в XI веке от Киева до Новгорода и Белоозера, от Волги до западнославянских земель, — народ враждебно встретил новую веру, особенно — ее служителей. Христианство насаждалось княжьими и епископскими дружинами — зачастую насильственно. «Победное» шествие христианства по Руси затянулось на несколько столетий.
Только с конце XI века началась христианизация лесной Руси. Вятичи и меря возглавили глухое сопротивление, иногда вспыхивабщее бунтами, убийствами проповедников, даже — восстаниями. Были они полностью религиозными — не знаю, вполне и такое могло быть. В XII–XIV веках приняли христианство — карелы, в XIV — зыряне, в XV — лопари, с XVI века черед дошел до народности Поволжья, а в XVIII веке о Христе начали просвещать народности Сибири.
Вот и возник немалый исторический парадокс. Завоевывая Русь, христианство не сохранило той чистоты, которая наблюдалась в европах или на общинном Ближнем Востоке. Здесь оно стало трансформироваться, приспосабливаясь к местными условиями жизни и быта паствы. Архиереи, высшее духовенство, князья и бояре понимали политические выгоды такого инструмента контроля, всеми силами стремились сделать русскую церковь автокефальной. Постоянно всплывала тема такой независимой и самоуправляющейся структуры.
Простой же люд почесал тыковку… и объединил язычество и христианство, сделав новый конструкт мирским атрибутом, социальным квестом. Огромный пласт до-христианских верований, праздников и обрядов уцелел. Образуя невероятную смесь с новым культом. Еще в XVII веке «православные язычники» тайно сходились на игрища, приходили молиться под овин, не забывали священные озера и рощи.
(Иллюстрация из открытых источников)
Осталась ли Русь полу-языческой? Нет. Христианство укоренилось. Но… в народной трактовке. Русские за века перетолковали церковное учение в желательном (или понятном) для себя смысле. И когда попы и князья молились и почитали святую Елену, мать римского императора Константина, — народ упрямо перетолмачивал ее в «Алёну». Сделав ее по бытовому своему житию — покровительница льна («Алёна — длинные льны», «Сей лён на Олён»).
Веками крестьяне глухо протестовали против старого литургического календаря, завезенного греками. Но… победили-таки. Они не приняли сердцем непонятное, чужое вероучение. Которое не подходило к жизненному ритму. На Руси христианство перековали массы народа, превратив его русское, ни на что не похожее — православие. Именно оно стало истинно народным верованием. Даже впоследствии — литургически совпадающим с хозяйственным ритмом жизни. Вот о чем статья… если кто не понял…
Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов