бункер последние дни гитлера

12.09.202214.09.2022 admin 0 Comments

«Мрачная атмосфера»: что происходило в бункере Гитлера

«Когда я вернулся в гостиную, я получил воздушную сводку. Вражеский самолет направляется к Берлину.

Очевидно, Миш имел ввиду налет эскадрильи королевских ВВС, которые старались симметрично отвечать немцам на бомбежки Лондона и других английских городов самолетами люфтваффе.

По другой версии, Гитлер вынашивал идею строительства надежного убежища уже после прихода нацистов к власти в 1933 году. Первая очередь бункера была готова к 1936 году в подвале нового большого зала для торжественных церемоний, возведенного позади здания канцелярии. Толщина бетонных стен укрытия составляла два с половиной метра. Позже крышу нарастили еще на метр. Высота потолка равнялась 3,1 м. Как и все убежища того времени, бункер был герметичен и обеспечивал полную защиту от ядовитых газов. В 1943 году к первому комплексу начали пристраивать новый. Впервые Гитлер посетил будущее место своей смерти 25 ноября 1944-го. Возведение и благоустройство главного бункера завершили в начале 1945-го.

Этот объект имел четырехметровые наружные стены и полуметровые внутренние перегородки. Площадь подземных помещений составляла около 250 м² и подразделялась на 20 комнат. Главный бункер соединялся с более ранним специальным переходом и лестницей.

С правой стороны подземного жилища располагались комната для совещаний, приемная, кабинет, спальни Гитлера и Евы Браун, туалет и ванная. Через коридор находились кабинеты Геббельса и личного врача фюрера, помещение для секретариата, узел, машинный зал с дизель-генератором, электрощитовая и воздушные фильтры. Телохранителям приходилось ютиться в коридоре.

По бокам от входа стояли две сторожевые башни с конусообразными крышами, причем одна из них к маю 1945 года так и осталась недостроенной.

Обстановка изменилась с приближением советских войск в начале весны 1945 года. После 15 марта фюрер покинул свое логово лишь однажды – 20 апреля на собственное 56-летие. В тот день была произведена его последняя прижизненная киносъемка. 22 апреля к Гитлеру «подселился» Йозеф Геббельс с семьей. Им выделили четыре комнаты.

Жизнь в бункере в последние недели войны запомнилась Мишу такой:

«Гитлер выглядел очень усталым, на грани срыва, но все равно он не опускал рук, видя реальное положение дел.

Иногда он казался даже странно спокойным. Воздушные тревоги, бомбы и с каждым днем все более очевидное поражение, казалось, нисколько не подрывали его авторитет. Бразды правления полностью оставались в его руках. Это понимали все. И все подчинялись шефу, только ему одному. Атмосфера, царившая в камерах бункера, была давящая, мрачная и абсолютно некомфортная. Там не пили, как многие об этом говорили после войны. Бывало, что кто-нибудь наливал себе стаканчик спиртного, но не более того. А курение всегда было строжайше запрещено».

РККА обнаружила фюрербункер рано утром 2 мая. После продолжавшегося несколько часов боя солдаты ворвались в подземелье, где уже давно не было важных персон, а оставались лишь рядовые сотрудники. Последним сдавшимся в плен считается простой электромеханик Йоханнес Хентшель. Несмотря на явную непричастность к преступлениям нацистского режима, он провел в заключении четыре года. А вместо Гитлера, Геббельса и других советским военным достались лишь их трупы.

Вот как описывал штурм последнего оплота нацистов генерал Боков:

«Жаркая схватка завязалась у выступающего из-под земли бетонного бункера. Воины не знали, что это укрытие Гитлера.

Умело действовали здесь штурмовые группы. Интенсивный пулеметный огонь по бункеру результатов не дал. Как только наши бойцы поднимались с земли, гитлеровцы возобновляли стрельбу. И вдруг открыла огонь сорокапятка. Это расчет на руках втащил через пролом орудие, быстро его развернул и начал почти в упор расстреливать амбразуры. Одна за другой гасли белые вспышки в черных проемах. Группа, возглавляемая майором Федором Шаповаловым, ворвалась внутрь бетонной громадины. Спустя некоторое время наши воины полностью овладели районом фюрербункера и по его внутреннему переходу проникли в полуподвал новой имперской канцелярии. Видя неизбежность краха, многие фашисты кончали жизнь самоубийством».

В 1947 году здание рейхсканцелярии было снесено, а входы в фюрербункер взорваны. В течение десятилетий он оставался в законсервированном состоянии. Окончательно снесли логово Гитлера только в конце 1980-х ради возведения жилого комплекса.

Источник

Девять дней без Гитлера. Последние мгновения Третьего рейха (20 фото)

Сумерки рейха

В середине апреля советские войска начинают Берлинскую операцию, целью которой является окружение города и его захват. К этому моменту немцы были уже обречены, советские войска имели трёхкратное превосходство в живой силе и самолётах и пятикратное превосходство в танках. И это не считая находившихся на западном фронте союзников. Кроме того, значительную часть немецких сил составляли подразделения фольксштурма и гитлерюгенда, состоявшие из совершенно не подготовленных к боевым действиям людям старшего возраста, ранее считавшихся негодными к службе и подростков.

Этой армии отводилась большая роль в планах Гитлера, благодаря чему практически все оставшиеся запасы продовольствия, боеприпасов и горючего направлялись именно в эту армию, что нанесло ущерб всем остальным, а из-за неразберихи последних дней исправить ситуацию было уже некому.
Корнелиус Райан писал: «Здесь было всё: от частей самолётов, до сливочного масла. В нескольких милях от Венка на восточном фронте танки фон Мантейфеля останавливались из-за дефицита горючего, а Венка чуть ли не затопило горючим. Он докладывал в Берлин, но не было принято никаких мер, чтобы вывезти излишки. Никто даже не подтвердил, что получил его донесения».

Попытки остановить окружение Берлина провалились. Всё, что оставалось 12-й армии, — это помочь в эвакуации гражданского населения. Жители Берлина покидали город перед наступающей советской армией. Расположение 12-й армии Венка превратилось в огромный лагерь беженцев. При помощи армии Венка на запад удалось перебраться примерно 250 тысячам гражданских. Вместе с беженцами в американский плен переправлялись и солдаты армии. 7 мая, завершив переправу, Венк сам сдался американцам.

Самоубийство фюрера

В последний месяц жизни Гитлер не покидал своего бункера, где он пока ещё был в относительной безопасности. Но всему его окружению уже было очевидно, что война проиграна. Вероятно, понимал это и сам Гитлер, чья вера в то, что ситуацию ещё можно изменить, была скорее попыткой бегства от реальности в мир иллюзий. Ситуация в апреле 1945 года сильно отличалась от ситуации четырёхлетней давности, когда немецкие войска стояли под Москвой.
Тогда за Москвой была ещё огромная территория, обильные ресурсы для пополнения армии, эвакуированные в тыл заводы, и война не закончилась бы со взятием советской столицы и длилась бы ещё долгое время.
Теперь ситуация была безвыходной, с запада наступали союзники, с востока — Советская армия. Все они имели подавляющее преимущество над вермахтом не только количественно, но и по вооружению. У них было больше танков, артиллерийских орудий, самолётов, горючего, боеприпасов. Немцы лишились своей промышленности, заводы были либо разрушены бомбардировками с воздуха, либо захвачены в результате наступления. Дивизии было некем пополнять — приходилось призывать стариков, больных и подростков, даже тех, кто раньше был освобождён от службы.

Гитлер ждал чуда, и оно, как ему показалось, случилось. 12 апреля умер американский президент Рузвельт. Гитлер воспринял это как «Чудо Бранденбургского дома», когда в ходе Семилетней войны умерла русская императрица Елизавета Петровна, а новый император Пётр III прекратил удачно складывавшуюся войну и спас прусского короля Фридриха от поражения. Однако со смертью Рузвельта ничего не произошло, а радость Гитлера уже через несколько часов была омрачена падением Вены.

20 апреля в свой последний день рождения Гитлер в последний раз вышел из своего бункера, поднявшись во двор рейхсканцелярии, где наградил подростков из гитлерюгенда и подбодрил их.
Гитлер лихорадочно отдаёт приказы о наступлении, но они не выполняются, у армий, с огромным трудом держащих оборону, нет никаких ресурсов для наступления, но Гитлеру об этом не говорят, чтобы окончательно не вывести его из душевного равновесия.

Только 22 апреля он наконец впервые признаёт, что война проиграна.
Окружение уговаривает фюрера перебраться в Баварию и превратить её в центр сопротивления, но он категорически отказывается.
Строгая дисциплина в бункере падает.
Все курят, не обращая внимания на Гитлера, который ненавидел табачный дым и всегда запрещал курить в его присутствии.

Ночью 23 апреля Гитлер получит из Баварии телеграмму от Геринга, которую он воспринимает как попытку отстранения от дел и захвата власти.
Гитлер лишает Геринга всех наград, званий и полномочий и приказывает арестовать.

28 апреля Гитлер снимает со всех постов Гиммлера после того, как западные СМИ сообщают о тайных попытках Гиммлера установить контакты для переговоров с западными союзниками.

29 апреля Гитлер оставляет завещание, в котором составляет список нового правительства, которое должно спасти Германию после смерти фюрера.
В это правительство не входят Гиммлер и Геринг.
Рейхспрезидентом назначается гроссадмирал Дениц, рейхсканцлером — Геббельс, министром по делам партии — Борман.
В тот же день он совершает официальную церемонию бракосочетания с Евой Браун.

Кабинет Геббельса и попытки перемирия

Кабинет Геббельса, назначенный завещанием Гитлера, просуществовал всего один день. Через несколько часов после смерти Гитлера, Геббельс предпринял попытку договориться с наступающими советскими войсками и запросил прекращения огня.

В расположение 8-й советской армии был направлен парламентёр — начальник генштаба сухопутных войск генерал Ганс Кребс.

Чуйков доложил о немецком предложении в Ставку. От Сталина пришёл категоричный ответ: никаких переговоров не будет, только безоговорочная капитуляция. Немецкой стороне дали несколько часов на раздумья, после чего в случае отказа наступление возобновлялось.

Спасайся, кто может

Но далеко не все высокопоставленные деятели Рейха нашли в себе мужество пойти на дно вместе с тонущим кораблем.
Генрих Гиммлер, некогда бывший вторым человеком в государстве, но в последние дни жизни Гитлера угодивший в опалу, пытался попасть в состав правительства Деница, рассчитывая, что это смягчит его участь.

Но Дениц прекрасно понимал, что Гиммлер давно скомпрометировал себя настолько, что его включение в состав пусть и виртуального, но правительства, только ухудшит ситуацию.

Три недели они скитались по Германии, укрываясь от патрулей, пока 21 мая не были арестованы советскими солдатами.
Они даже не подозревали, что арестовывают самого Гиммлера, просто задержали группу немецких военных с подозрительными документами и отправили их в сборный лагерь к англичанам на проверку.
Уже в лагере Гиммлер неожиданно сообщил свою реальную личность.
Его начали обыскивать, но он успел раскусить ампулу с ядом.

Мартин Борман, назначенный завещанием Гитлера министром по делам партии, вечером 1 мая вместе с пилотом Гитлера Буаром, главой гитлерюгенда Аксманом и врачом Штумпфеггером покинули бункер, чтобы прорваться из Берлина и уйти в направлении войск союзников.

Прячась за танком, они попытались перебраться по мосту через Шпрее, но танк был подбит артиллерией и Борман получил ранение. В конце концов им удалось перебраться и направиться по железнодорожным путям в сторону вокзала.
По дороге Аксман потерял Бормана и Штумпфеггера из вида, но, наткнувшись на советский патруль, вернулся обратно и обнаружил, что оба они уже мертвы.

Однако показаниям Аксмана на суде не поверили, и Нюрнбергский трибунал судил Бормана заочно.
В прессе то и дело сообщались сенсационные факты, что Бормана видели в различных латиноамериканских странах.
То и дело появлялись различные конспирологические версии: то Борману помогли английские спецслужбы и он живёт в Латинской Америке, то Борман оказывался советским агентом и живёт в Москве. За информацию о местонахождении нацистского функционера была назначена награда в размере 100 тысяч марок.

В начале 60-х один житель Берлина сообщил, что в начале мая 1945 года он по приказу советских солдат участвовал в захоронении нескольких тел, обнаруженных на мосту через Шпрее, и у одного из погибших были документы на имя Штумпфеггера. Он даже указал место захоронения, но при раскопках там ничего не нашли

Все посчитали его охотником за пятью минутами славы, но через несколько лет при проведении строительных работ буквально в нескольких метрах от раскопок действительно было обнаружено захоронение. По нескольким характерным травмам один из скелетов был опознан как скелет Бормана, однако многие не поверили в это и продолжали строить теории его чудесного спасения.

Конец в этой истории был поставлен только в 90-е годы, с развитием технологий.
ДНК-тест однозначно подтвердил, что в этой безымянной могиле был похоронен Борман.

Геринг несколько дней оставался под домашним арестом после разрыва с Гитлером, но на фоне всеобщего развала отряд СС просто перестал его охранять.
Геринг не стал ни стреляться, ни скрываться и спокойно дождался прихода американцев, которым и сдался.

Фленсбургское правительство

2 мая Берлин пал.
Город окончательно был завоёван Красной армией.

В отдельных домах ещё отстреливались наиболее фанатичные из немцев, но город уже был под контролем, а гарнизон капитулировал.
К этому моменту под контролем Деница, ставшего новым главой Рейха, были разрознённые и отрезанные друг от друга клочки территорий, не имевших сообщения друг с другом. В городке Фленсбург, расположенном неподалёку от датской границы, разместилось последнее в истории Третьего рейха правительство, уже фактически виртуальное. Оно получило название по городу, в котором базировалось — фленсбургское.

Размещалось оно в здании военно-морского училища.
Дениц сам сформировал его, постаравшись не брать активных нацистских функционеров. Главным министром (аналогом премьер-министра) был назначен граф Людвиг Шверин фон Крозиг — внучатый племянник супруги Карла Маркса.

Поскольку управлять было уже нечем и де-факто власть правительства распространялась только на сам Фленсбург и его окрестности, оставалось только постараться заключить как можно более выгодный мир или хотя бы потянуть время, чтобы части вермахта отступили в западную зону и сдались в плен союзникам, а не советской армии.

В ночь на второе мая Дениц выступил с радиообращением к немцам, в котором сообщил, что фюрер героически погиб и завещал немцам сражаться изо всех сил ради спасения Германии. Сам Дениц тем временем отправил адмирала Фридебурга в расположение союзников с предложением о мире.
Дениц считал, что они будут более сговорчивы, чем советские представители.
В итоге Фридебург подписал капитуляцию всех немецких частей в Голландии, Дании и Северо-Западной Германии.

Эйзенхауэр, однако, быстро разгадал хитрый план немецких переговорщиков, под разными предлогами оттягивавшими общую капитуляцию и сдававшихся по частям: тянуть время, чтобы как можно большее количество частей вермахта сдалось именно западным союзникам. Не желая слушать упрёки от высшего начальства, Эйзенхауэр объявил немецкой стороне, что если они немедленно не подпишут безоговорочную капитуляцию, он закрывает западный фронт и войска союзников больше не будут брать немцев в плен и принимать беженцев.

7 мая в штабе союзников состоялось подписание акта о безоговорочной капитуляции. Однако эти действия вызвали негодование у Сталина, хотя и проходили в присутствии советского представителя.

Получалось, что немцы капитулировали не перед сокрушившей их и захватившей Берлин советской армией, а перед американцами.
А СССР как бы и не при чём. Так, мимо проходил. Кроме того, капитуляция была принята начальниками штабов, а не верховным главнокомандованием, что лишало её торжественности.

Поэтому Сталин потребовал переподписания капитуляции в Берлине.
Союзники пошли ему навстречу.
Западным репортёрам запрещено было сообщать о состоявшейся 7 мая капитуляции, а уже просочившиеся в информагентства новости об этом были объявлены ошибочными.
Само подписание капитуляции было объявлено «предварительным актом», который будет подтверждён в Берлине на следующий день.

8 мая теперь уже на советской территории в Берлине вновь была подписана немецкая капитуляция, которая и стала официальной. Поскольку дело происходило поздно вечером, по московскому времени из-за разницы часовых поясов было уже 9 мая, которое и стало официальным Днём Победы.

Фленсбургское правительство ещё продолжало существовать по инерции несколько дней, хотя фактически ничем не управляло. Ни союзники, ни советская сторона после подписания безоговорочной капитуляции не признавали за правительством никаких полномочий. 23 мая Эйзенхауэр объявил о роспуске правительства и об аресте его членов. Германское государство на несколько лет прекратило своё существование.

Источник

Последние дни в бункере фюрера

В конце апреля Гитлер произвел Шернера в генерал-фельдмаршалы и велел прессе широко осветить это событие. Шернер, подчеркивал он в газетном сообщении, «как никто другой среди германских генералов, стал символом непоколебимой стойкости и силы немецкой обороны на Востоке». Фюрер имел в виду эффективность действий возглавляемых Шернером групп армий в Курляндии, Силезии и теперь – в протекторате Богемия и Моравия.

13 апреля стало известно о казни адмирала Канариса и генерала Остера. В связи с этим распространились слухи, что найдены дневники адмирала, послужившие основанием для смертного приговора. Проверить это я не мог, а потому считал тогда и считаю теперь маловероятным, чтобы такой осторожный человек, как Канарис, с самого начала настроенный против Гитлера, вел дневники.

В последние дни марта Гитлера и всех нас потрясла весть о появлении в Имперский канцелярии Евы Браун. Она сама приняла такое решение. Фюрер хотел немедленно отправить ее обратно в Мюнхен и поручил Гофману убедить ее в необходимости возвращения. Но все усилия оказались напрасными. Ева Браун дала всем ясно понять: она останется рядом с Гитлером и отговорить ее невозможно. Она поселилась в его бункере, в отсеке рядом с личным помещением фюрера, и полностью включилась в атмосферу бункерной жизни. Всегда ухоженная, тщательно и безупречно одетая, она была неизменно приветливой и любезной и до самого последнего момента не показывала никаких признаков слабости.

Сам я тогда жил в комнате цокольного этажа Имперской канцелярии и только в последние дни апреля перешел в одно бункерное помещение, доверху набитое одеждой и всякими бытовыми предметами.

Постепенно вошло в привычку, что ежедневно после обсуждения обстановки ко мне на кофе приходили личная секретарша фюрера Иоанна Вольф и адмирал фон Путткамер. Мы приняли за правило в этот непринужденно проходивший час беззаботной болтовни, чтобы как-то отвлечься, не говорить о нашей безвыходной ситуации. Мы вспоминали о былых временах.

В первые дни апреля Гитлер в обычном разговоре задал мне вопрос о моих будущих намерениях и планах. Я ответил: у меня как его адъютанта выбора нет. Само собой разумеется, я останусь с ним в бункере до конца. Фюрер одобрил это лаконичной репликой: учитывая совершенно неизвестное ближайшее будущее, он хочет, чтобы рядом с ним остались несколько человек, которым он доверяет.

12 апреля к Гитлеру в последний раз прибыл фельдмаршал Кессельринг, видимо, желая получить информацию из первых рук. Фюрер не оставил никаких сомнений насчет того, что сам он еще не сдался. Кессельринг не дал ввести себя в заблуждение и, вероятно, после этого посещения отбыл с намерением действовать по собственному усмотрению. Внешне же он по-прежнему держался с присущим ему оптимизмом, ибо всегда считал, что тем самым внушает своим людям мужество даже в самом мрачном положении.

Тот день, 12 апреля, запомнился лично мне еще одним незабываемым событием. Шпеер устроил в полдень прощальный концерт оркестра Берлинской филармонии и пригласил также меня. Зал ее еще более или менее сохранился. Концерт перенес меня в другой мир. Вместе со Шпеером и гросс-адмиралом Деницем мы слушали финал из «Сумерки богов» Рихарда Вагнера, виолончельный концерт Бетховена и 8-ю симфонию Брукнера. Потрясенные музыкой, мы молча отправились через совершенно разрушенную площадь Потсдамерплац в обратный путь в Имперскую канцелярию.

Я по сей день не могу дать убедительного ответа на вопрос, было ли то тенденциозным оптимизмом или же Гитлер сам верил в это, причудливо смешивая фантазию с действительностью. Мое понимание предстоящего было твердым уже несколько месяцев. Русские и американцы захватят всю территорию Германского рейха. Никаких признаков того, что они остановятся прежде, чем в их руках не окажется его последний метр, не имелось. Питаемую Гитлером в последние месяцы надежду на распад в этот момент западно-восточного альянса я никогда не разделял. Его политические идеи значительно опережают события: разногласия между Западом и Востоком, по моему убеждению, дадут себя знать только после окончания войны. Надежды на своего рода Губертусбургский мир <294>уже давно иллюзорны.

Таким образом, ход событий неотвратимо вел к безоговорочной капитуляции. Как сложится конец войны для меня лично, было мне совершенно неведомо.

Русское наступление через Одер началось 16 апреля с длившегося целых полтора часа ураганного артиллерийского огня – самого мощного по своей массированности за всю историю войн<295>. Затем Красная Армия пошла на штурм, который оборонявшимся поначалу удалось выдержать. Но после вторичного полуторачасового огневого налета всей сосредоточенной артиллерии во второй половине дня русским удалось прорвать немецкую линию обороны от Кюстрина до западного берега Одера. 17 и 18 апреля они продолжили свои усилия с целью закрепиться на его западном берегу первоначально в районе южнее Франкфурта-на-Одере.

В следующие дни весь наш Восточный фронт рухнул. Красная Армия сразу же ввела в прорывы свои танковые соединения и закрепилась на захваченных позициях. Отсюда она в ближайшие дни продолжала свои наступательные операции – то севернее Берлина в районе Ораниенбурга, то южнее Берлина, в районе Цоссена. Не требовалось особенно проницательного военного ума, чтобы констатировать: Красная Армия стремится окружить столицу рейха. Контратаковать ее еще можно лишь на отдельных участках. На юге армия Буссе, а позднее армия Венка отступали дальше на запад через Эльбу, а на севере от Берлина пока держались последние немецкие соединения под командованием обергруппенфюрера СС Штайнера и генерал-полковника Хайнрици. Но и они не устояли перед превосходящими силами противника и, уже не сумев организовать упорядоченную оборону, были смяты и отброшены.

В эти дни Гитлер вплоть до 23 апреля следил за боями с огромным напряжением, неоднократно вмешивался в вопросы командования, но затем каждый раз видел, что со своей стороны больше уже ничего поделать не может. Наиболее ясные и трезвые доклады об обстановке делал на ее ежедневных обсуждениях подполковник генерального штаба Ульрих де Мезьер. Как правило, он ночью коротко и ясно, без всякого приукрашивания, обобщал последние события прошедшего дня.

На большинство присутствовавших это производило впечатление, и даже фюреру нравились его точные формулировки. Поскольку хороших вестей с Восточного фронта, судя по положению дел, ожидать не приходилось, он тем более ценил трезвую и лишенную пафоса манеру де Мезьера докладывать обстановку.

На обсуждение обстановки 20 апреля 1945 г., в день 56-летия Гитлера, в Берлине собрались все видные персоны рейха. Я увидел Геринга, Деница, Кейтеля, Риббентропа, Шпеера, Йодля, Гиммлера, Кальтенбруннера, Кребса, Бургдорфа и других. Перед обсуждением фюрер принимал поздравления, но сразу же вслед за тем приказал доложить о самых последних событиях. Потом беседовал с отдельными лицами.

Геринг заявил Гитлеру, что у него есть важные дела в Южной Германии, и попрощался с фюрером. Возможно, ему еще только сегодня все-таки удастся выехать из Берлина на автомашине. У меня было такое впечатление, что Гитлер внутренне уже просто на замечал Геринга. Момент был неприятный. Попрощался с Гитлером и гросс-адмирал Дениц, получив от него лаконичное указание принять на себя командование в Северной Германии и подготовиться к предполагаемым там боям. Из слов фюрера можно было заключить, что он испытывает к гросс-адмиралу большое доверие. С остальными присутствовавшими – скажем, с Гиммлером, Кальтенбруннером и Риббентропом – Гитлер попрощался без особого подъема.

В эти дни у меня складывалось впечатление, что Гитлер еще не решил, должен ли он покинуть Берлин или же остаться. В бункерах Имперской канцелярии царило большое беспокойство – признак того, что уже все начинали думать, как вырваться из нее. Из нашей адъютантуры на Оберзальцберг отправился с двумя унтер-офицерами Путткамер, чтобы уничтожить находящиеся там документы. Я попросил его сжечь и мои оставшиеся там дневники; он пообещал и действительно сделал это. То же самое произошло и с записями Шмундта. Готовились к отъезду фройляйн Вольф, а также личные адъютанты фюрера.

Поздним вечером мы собрались в небольшом жилом помещении Гитлера, чтобы выпить на дорогу. Пришли Ева Браун, фрау Юнге, диетическая повариха фюрера фройляйн Мар-циали, а также Шауб, Лоренц и я. В этом узком кругу о войне мы не говорили. Отвлечь Гитлера от этих мыслей, как всегда, лучше всего сумела Герда Кристиан.

22 апреля Кейтель и Йодль начали решительно настаивать, чтобы Гитлер покинул Берлин. Но он все еще пребывал в нерешительности, пока при докладе обстановки не возник скандал с сухопутными войсками. Донесения командующих бьющихся за Берлин армий противоречили друг другу. Складывалось впечатление, что каждый из них сражается сам по себе и никакое упорядоченное сопротивление уже невозможно. Генерал Кребс этого противоречия объяснить не смог. Было неясно, что это: следствие русского перевеса в силах или же крах собственного командования? Как будто одно можно было еще отделить от другого! Гитлер пришел в крайнее возбуждение. Он приказал всем присутствующим, включая Кейтеля, Йодля, Кребса и Бургдорфа, выйти из помещения, а затем из его уст полился поток брани в адрес командования сухопутных войск и «давних предателей» из их рядов. Я сидел за дверью в соседнем помещении и слышал почти каждое слово. То были страшные полчаса. После этой вспышки яркости Гитлеру стал ясен конец. Фюрер приказал Кейтелю и Йодлю отправиться к Деницу и сражаться вместе с ним. Сам же он останется в Берлине и покончит жизнь самоубийством.

Кейтель и Йодль доложили о своем отбытии и направились в Северную Германию. Шауб получил задание уничтожить содержимое личного сейфа в бункере фюрера, а потом вылететь в Берхтесгаден, чтобы сжечь на Оберзальцберге его приватные бумаги.

Окружение Гитлера продолжало сужаться почти с каждым часом. Было заметно, что каждый занят собственными мыслями. В тот день царила своеобразная атмосфера. Бодро и раскованно держался только статс-секретарь Геббельса д-р Науман, который, однако, появлялся в бункере фюрера из министерства пропаганды лишь на короткое время. Удивляло, что он вел себя так же и в дальнейшие дни.

На следующий день, 23 апреля, Геббельс велел сообщить в печати и по радио: фюрер останется в Берлине, и отдал приказ, что принимает на себя командование «всеми обороняющими Берлин силами», а все остальное с сегодняшнего дня он предоставляет Деницу и Кессельрингу. При себе же Гитлер оставляет в Имперской канцелярии в качестве своего военного советника начальника генерального штаба сухопутных войск генерала Кребса, который взял офицера генштаба майора Бернда фон Фрейтаг-Лоренгхофена и молодого ротмистра Больдта для обеспечения телефонной связи, пока она будет еще возможна.

Кроме них, с Гитлером в Имперской канцелярии остались только Борман, Геббельс, Хевель, Фосс, командир личного самолета фюрера Баур, Бургдорф со своим адъютантом обер-лейтенантом Вайзе, Гейнц Лоренц – для связи с прессой, Иоханнмейер, я – от военной адъютантуры и Гюнше – из числа личных адъютантов.

Познавательный информационно-развлекательный портал

бункер последние дни гитлера

«Мрачная атмосфера»: что происходило в бункере Гитлера